Есть такой фронт
Шрифт:
И вот Колодяжный в Джанкое. Вместе с товарищами обеспечивает оборону Крыма, вылавливает и обезвреживает диверсантов и шпионов, пытавшихся проникнуть в тыл советских войск.
А вскоре настал момент, когда весь личный состав городского отдела госбезопасности во главе с Колодяжным ушел в партизаны…
Ничем не примечательный дом на одной из улиц Дрогобыча. В небольшом кабинете за широким столом сидел коренастый человек с усталым лицом, изрезанным глубокими морщинами, и красными от недосыпания глазами.
Это
Было начало 1948 года. Три года назад закончилась война, а в предгорьях Карпат все еще гремели выстрелы, в лесах часто возникали короткие, но ожесточенные схватки. Разбитые и обреченные на гибель вооруженные банды бандеровцев отчаянно сопротивлялись, пытаясь помешать восстановлению мирной жизни в западных областях Украины.
Несколько минут назад поступил тревожный сигнал из отдаленного района. Колодяжный вызвал своих помощников и приказал собрать боевую группу. При этом сказал:
— Опять предстоит горячий день. Отправляйтесь… Держите тесную связь с местным населением.
Проводив опергруппу в дорогу, Колодяжный снова принялся за работу. Но мысль его неудержимо рвалась вслед за товарищами, которые только что покинули кабинет. Обычно он лично сам возглавлял оперативные группы, сам руководил операциями, устанавливал контакты с населением, в котором видел верную опору органов государственной безопасности. Но сегодня у него были другие, не менее важные дела.
В дверях кабинета появился дежурный.
— Товарищ подполковник, из района пришли люди. Говорят, дело очень срочное. Лично к вам… Просят принять…
— Пусть заходят.
Емельян Павлович вышел из-за стола навстречу посетителям.
— Садитесь, пожалуйста!
— Да нет, нам некогда. Мы очень спешим… В Почаевичах Чумак объявился.
— Чумак? О, это старый знакомый!.. Спасибо, товарищи, за сообщение.
Нет, сегодня, видимо, другими делами заняться не придется.
Диверсионно-террористическая группа, которую возглавлял оуновец по кличке Чумак, представляла серьезную опасность: нападала на села, чинила расправу над советскими активистами, совершала диверсии на промышленных предприятиях. До сих пор Чумаку чудом удавалось заметать следы, скрываться и отсиживаться в лесных тайниках.
— Январские морозы выжили Чумака из лесу, — сказал Емельян Павлович, когда работники отдела явились по вызову. И твердо добавил: — Пора с Чумаком кончать. Я наметил план операции. Вот он… Надо окружить Почаевичи — бандитскую опорную базу, отрезать ее от леса, а потом внезапно накрыть оуновцев, заставить сложить оружие.
…Оперативную группу возглавил сам Колодяжный. Чекисты продвигались к Почаевичам скрытными путями. Точно так же в годы войны в Крыму Емельян Павлович водил партизан. Тут тоже была война, и она требовала от людей героических действий.
К полудню прибыли в район Почаевичей. Слезли с машин, развернулись в цепь. Снег под ногами предательски
Разведчики донесли, что Чумак все еще находится в селе, на околицах и на улицах он выставил часовых.
— Подождем сумерек, — сказал Колодяжный, взглянув на циферблат часов. — Передайте бойцам: ждать моего сигнала.
Зимние сумерки быстро сгущались. Снег потемнел, слился с черной полосой леса. «Пора»! — решил Колодяжный и подал сигнал.
Первого бандитского часового удалось снять бесшумно. Другой, заметив чекистов, выстрелил. Из хат выбегали оуновцы и палили куда попало.
Попав в огневой мешок, бандиты предприняли отчаянную попытку прорваться, но всюду, куда бы ни кинулись, — натыкались на чекистов.
— Сдавайтесь! — крикнул Колодяжный, врываясь с небольшим отрядом на улицу. В ответ бандиты ударили по нему из автоматов. Пули просвистели рядом.
— Сжимайте кольцо! — приказал командир.
Лишь немногим оуновцам удалось выскользнуть из окружения. (Как потом показали задержанные, ликвидация их банды предотвратила много серьезных бед: Чумак готовился совершить крупную диверсию в Дрогобыче).
…В отдел вернулись лишь под утро. От усталости и нервного напряжения бойцы валились с ног. Колодяжный распорядился:
— Всем свободным от дежурства — отдыхать!
Сам он тоже едва держался на ногах: ведь пятая ночь без сна! Провел ладонью по щетинистой щеке, подумал: «Побриться не мешало б. Да и помыться тоже…»
Как бы угадывая его мысли, заместитель предложил:
— Идите домой, Емельян Павлович, поспите часик-другой. А я тут буду. Ежели что — дам знать.
Поехал домой. Увидев мужа, Мария Романовна кинулась снимать с него шинель. А уже через десять минут из ванны потянуло парком.
— Вот блаженство-то! — воскликнул Емельян Павлович, погружаясь в горячую воду. — Есть, оказывается, рай на свете!
«Воин в боевой обстановке может на каждом шагу встретиться с опасностью. Но он об этом не думает. Его движет вперед другая мысль — успешно выполнить боевое задание».
Эти слова — из записной книжки Колодяжного. Их целиком можно отнести и к самому Емельяну Павловичу. Они служили ему путеводителем на протяжении всей жизни.
…Было это в феврале 1942 года в Крыму, когда Емельян Павлович находился в партизанах. Успокоенные успешными рейдами против гитлеровских захватчиков, некоторые командиры пренебрегли осторожностью, не выставили надежную охрану Кара-Субазарского лагеря. А проснувшись утром, партизаны заметили, что окружены.
Намерение врага было нетрудно разгадать: он рассчитывал ворваться в лагерь, раздробить его защитников по частям и уничтожить. Главный удар намечался как раз в расположении отряда Колодяжного. Сюда фашисты подтянули батальон своих автоматчиков.