Эстафета
Шрифт:
Самый юный пастух, который пристальнее всех всматривался в небо, сказал:
— Звезда летит к земле так быстро, как олимпийский чемпион!..
— У тебя, Пелоп, только одно на уме, — строго оборвал его старый пастух. — Только бег, да прыжки, да рекорды. Возьми лучше посох, кликни псов да проверь стадо, как бы козы не разбрелись.
Юноша резво вскочил, словно лист, поднятый порывом ветра. Остальные против воли залюбовались тонким широкоплечим Пелопом.
— Клянусь Зевсом, Пелоп станет великим атлетом. Вся Греция будет им гордиться, — сказал негромко старый пастух, глядя
Корабль эльдарян финишировал удачно. Пролетев в опасной близости от огромного горного пика, он мягко приземлился в ущелье. Взяв предварительные пробы атмосферы и убедившись, что она неядовита, эльдаряне высыпали из люков на землю. От радости, что долгий перелет остался позади, что под ногами наконец твердая почва, они совершили огромные прыжки, которым научил их капитан. А капитан, плотно прижав зеленые надкрылья, медленно прохаживался вокруг корабля, напряженно изучая обстановку. Ведь он отвечал за целость и сохранность экипажа и корабля, за то, чтобы все они, исследовав планету, возвратились домой, на далекую Эльдару…
Внимание капитана привлек пронзительный стрекот какого-то существа. Сделав несколько ловких прицельных прыжков, капитан поймал его. Это была цикада, по размерам почти равная ему. Убедившись, что существо не обладает признаками разума, эльдарянин отпустил его.
Капитан заглянул за выступ горы. Глубоко внизу, на наклонном плато, он увидел пылающую неровно точку. Это был костер, вокруг которого грелись пастухи.
Короткой телепатемой капитан подозвал к себе остальных. Эльдаряне, обладающие отличным зрением, долго наблюдали сверху за неуклюжими и беспечными двуногими созданиями, которые попеременно пили какую-то жидкость из бесформенного сосуда и веселились.
— Они умеют поддерживать огонь. Следовательно, они не лишены разума, — сделал вывод капитан.
Пользуясь густой травой, эльдаряне незаметно приблизились к костру. Какое-то время прислушивались к звукам разной высоты, которыми обменивались пастухи, затем капитан сказал:
— Возвращаемся на место высадки. Замаскируем корабль, и все отдыхаем. Завтра приступим к делу.
Команды капитана никто из людей, конечно, не услыхал, поскольку она отдана была телепатемой.
Эльдаряне быстро освоились на новой планете. Прыгая как кузнечики, они расселились по всей территории Южной Греции. Тщательно замаскированный корабль, спрятанный в ущелье, служил им базой.
Прошло несколько земных лет. Эльдаряне накопили достаточно информации о планете и подумывали о том, чтобы двинуться в обратный путь.
Однажды капитан возвращался с морского побережья в горы. Вечерело, и по земле протянулись долгие косые тени. Он двигался не по проселочной дороге, а параллельно ей, чтобы не попасть невзначай под копыто осла или сандалию крестьянина. В траве без умолку стрекотали цикады, к которым эльдаряне давно уже успели привыкнуть. «На Эльдаре нам будет недоставать этих существ, столь похожих на нас», — подумал капитан, делая очередной прыжок — свой знаменитый прыжок с грузом. Когда он приземлился, ему почудилось, что почва под ногами дрогнула. Издали, из той стороны, где располагались горы, донесся еле слышный низкий
Видимо, что-то случилось. Двуногие, чем-то обеспокоенные, быстрее обычного двигались по дороге. Часть из них перемещалась на животных, но большинство — пешком. «Насколько эффективнее было бы, если б они умели перемещаться прыжками, как мы», — подумал эльдарянин.
Капитан прыжками двигался в горы. Вот и знакомое ущелье. Капитан сделал еще прыжок и замер: перед ним лежал корабль, разбитый и сплющенный каменной лавиной. Ее вызвало небольшое землетрясение, обычное для Южной Греции. Капитану понадобилось немного времени, чтобы убедиться, что починить корабль не представляется никакой возможности.
Эльдаряне обречены были жить и умереть на этой планете.
После гибели корабля дела эльдарян пошли неважно. Эльдаряне мерли один за другим.
Наступил день, когда капитан остался один. Ослабевший, вялый, он еле перемещался, и прыжки его становились все короче.
«Неужели тайна сверхдальнего прыжка умрет вместе с ним? — думал капитан. — Неуклюжие двуногие, населяющие эту планету, — неужели они до скончания века обречены перемещаться, переставляя конечности?» Правда, один раз капитан наблюдал, как молодой пастух по имени Пелоп, думая, что его никто не видит, прыгал в длину на поляне. Результаты были довольно приличны для его роста и веса, но, боже, как безграмотно, как неумело он прыгал! И конечно, главного секрета дальнего прыжка он не знал.
Мысль, поначалу неясная, созрела в уме капитана. Теперь он знал, что нужно делать. Оставалось только дождаться вечера.
…Пастухи, как обычно, собрались на вечернюю трапезу у костра. Разговор зашел о недавнем землетрясении: хорошо, что оно случилось в горах, Плутон был милостив, и окрестные селения не пострадали, хотя страху натерпелись предостаточно.
— Смотрите, цикада к костру подошла! — воскликнул старый пастух, посмотрев в сторону.
— Совсем огня не боится.
— Замерзла!
Кто-то потянулся, чтобы раздавить странного кузнечика.
— Не трогай! — толкнул его старый пастух. — Не ты дал цикаде жизнь, не ты эту жизнь и отнимешь.
Пелоп, полулежа у жарко пылавшего костра, смотрел, как и все, на необычно большую цикаду, безбоязненно подошедшую к огню. Внезапно он почувствовал, что мысли его начали мешаться. Словно некто посторонний, бесконечно чужой, проник ему в голову и пытается что-то внушить. В голове вспыхивали странные картины никогда не виданного многокрасочного мира. Это было так удивительно, что Пелоп не заметил, как кузнечик исчез.
…Осуществляя свой последний замысел, отважный эльдарянин подошел как можно ближе к костру, вокруг которого расположились двуногие. Он чувствовал, что силы его на исходе, и хотел, чтобы телепатемы, адресованные Пелопу, не рассеялись в пространстве, достигли адресата. В эти мгновения капитан не думал, что рискует собственной жизнью. Когда жар костра стал нестерпимым, эльдарянин спрятался за валун, расположенный рядом с костром, и продолжал настойчиво воздействовать на мозг молодого пастуха.