Естественный отбор
Шрифт:
Скиф прошел все круги ада. С боями он пробился к кишлаку и освободил Ольгу. Потом еще долгих пятнадцать дней после расставания со Стражами Гинду они выбирались горными тропами из страны, где собираются феи. А потом… потом было возвращение на Родину…
В Кабуле их на две недели положили в госпиталь «для устранения дефицита веса». Ольга слезно упросила начмеда, чтобы их положили в двухместную «генеральскую» палату. Тем и закончился их медовый месяц.
Вскоре Скифу сделали срочную командировку в Москву.
Особист из полка Павлова отлично понимал, что если Скифа вместе с Ольгой встретит во Внукове его тесть на черном лимузине, то потом его уже не выцарапать из высоких кругов на нары. Тогда Скифу мог грозить в худшем случае лишь перевод в Забайкальский военный округ на должность старшего лейтенанта.
Поэтому майор Чугуев предусмотрительно принял меры по своим «особым» каналам, и Скифа перехватили в Казахстане местные гэбисты. За проявленную инициативу майор Чугуев вскоре получил боевую награду и перевод в Москву.
ГЛАВА 11
За Внуковом промелькнуло Солнцево. Электричка Калуга-Москва приближалась к конечной станции.
Симпатичная блондинка давно сошла, а сосед, прохрапевший почти всю дорогу, так и не проснулся. Его бобровая шапка несколько раз падала на пол, Скиф из жалости к пьяному ее поднимал и водружал на лысину хозяину. Дорога прошла без эксцессов. Правда, ходили по рядам какие-то ухари в наколках, постреливая по сторонам глазами.
Оставался самый трудный этап — Киевский вокзал, но у Скифа на этот раз было хорошее предчувствие. Еще раз почистили вагоны афганские цыгане. Босоногий оборвыш снова пристал к Скифу: «Дай, дай… Отдай!» — но он только отвернулся, вспомнив рассыпанную в тамбуре мелочь… Мальчишка, уходя, плюнул в его сторону, а дервиш на деревянных колодках пропел петухом, кружась на цыпочках.
— И-и-и, проспит Москву запойный! — прошамкала беззубым ртом старушка, кивая головой на пьянчугу в бобровой шапке. — Назад в Калугу поедет.
После станции Москва-Сортировочная Скиф несколько раз толкнул выпивоху под ребро. Тот замычал и всего лишь перестал храпеть.
— Вставай — Москва уже! — Скиф приподнял соседа за воротник и встряхнул, как пыльный мешок. — Проснись, а то оберут!
Мужичок очнулся, замотал головой, потом ошалело уставился в залитое солнцем, изукрашенное морозными узорами окно. Зачихал, громко закашлялся, слышно испортил воздух и суетливо начал обтирать руками одежду на себе.
— Нет… Что?.. Нет… Москва?.. Нет, а ты кто?
— Да никто я тебе…
Скиф направился было к выходу, но проснувшийся вцепился за его куртку:
— Нет, ты погодь… Я сперва свое богатство проверю.
Он сильно трясущимися руками раскрыл сначала пухлый бумажник, затем свой черный кейс, где Скиф заметил несколько толстых пачек американских
— Нет, ты парень честный… Нет, ты погодь… Нет, я в командировке… Нет, я из Барнаула, с завода «Алтайдизель»… Я в Калуге был по делам на турбинном заводе… Нет, ты погодь, меня встречают. Выведи меня. Вот номер машины на бумажке… посади меня в нее, а то меня штормит и буквы перед глазами прыгают… Нет, я тебе налью за это.
Скифу только этого недоставало — попасться на глаза милиции с ранним питухом под ручку. Его самого, возможно, встречают эти хмыри Бабахла с Хряком. Он как в воду глядел: у вокзала милицейский патруль разбирался с афганскими побирушками.
Что-то громко бухтел высоченный нищий в тюбетейке, стеганом халате из подкладочного материала и в сапогах, обрезанных в форме шлепанцев. Он возвышался чуть не на две головы над милиционерами. Перекошенный дервиш приплясывал, ни на минуту не переставая дергаться, а мальчишка подбежал к Скифу.
— Этот бабай наша знает! Сержант козырнул Скифу:
— Предъявите документы!
Барнаулец смело дернулся вперед и обязательно бы упал, если бы Скиф не держал его.
— Нет, что вы, ребята… Мы ж в командировку приехали… Нет, то ж государственное дело… Осваиваем производство нового российского двигателя, равного которому не будет в мире…
Сержант презрительно глянул на него и буркнул себе под нос:
— Знаем, Россия — родина слонов и вечных двигателей.
Сержант тщательно сличал фото в паспорте Скифа с оригиналом. Из динамиков раскрытой на все двери милицейской машины неслось на всю привокзальную площадь: «Первый в лисьем малахае и синих джинсах, на вид лет тридцать. Второму под сорок, больше о нем ничего не известно. Оба — лица кавказской национальности. Ограбление на улице…»
— Возьмите, — вернул паспорт сержант безо всяких извинений. — В таком виде не ходите, вас часто будут останавливать. Вы похожи на человека с лицом кавказской национальности.
Скиф снял с себя каракулевую кубанку, которую купил в Калуге на базаре по совету отца Мирослава, и, обращаясь к сержанту, сказал с сомнением:
— В такой и казаки ходят.
— Казаки другое дело. Барнаулец и тут вмешался:
— Нет, какое он лицо? Нет, какой еще национальности?.. Это наш коренной русак из Калуги, просто за его мамой в молодости цыган гнался. Ты, друг, ищи мою машину. Я тебе налью за это…
Скиф без труда разыскал серебристый «Опель» и загрузил в него барнаульца. Босоногий мальчишка закричал ему вслед что-то обидное на своем языке. Скиф хотел захлопнуть дверь, но барнаулец и на этот раз вцепился в него.
— Нет, не уйдешь так просто. Нет, я тебе налью… Сиди тут, карауль машину, а мы с водилой по ларькам побегаем.
Скиф сел в машину и оглядел площадь. Никто его не собирался ловить. Отец Мирослав наплел с три короба…
…Барнаулец с водителем надолго припарковались у пивного ларька. От щедрот своих барнаулец поил пивом и того самого босоного цыганенка. Скиф снял трубку телефона в автомобиле, раскрыл блокнот и набрал номер. За десять лет телефонный номер его тещи не изменился — для жильцов сталинских небоскребов в стиле «Победа», подумал он, все даруется на века.