Эта безумная Вселенная (сборник)

Рассел Эрик Фрэнк

Впечатляющее дерево. Волокнистая зеленая кора, ствол никак не меньше восьми футов в диаметре, и только на высоте двадцать пять футов — первые мощные ветви, каждая заканчивается огромным лопатовидным листом. Мы смотрели на ствол и не могли понять, как наш противник сумел взобраться по нему, да еще с такой легкостью.

Мы раз десять обошли вокруг дерева, пытаясь найти его среди огромных ветвей, сквозь которые струился зеленый свет. Абориген как в воду канул. Мы не сомневались, что он все еще на дереве, просто удачно спрятался. Он не мог перепрыгнуть на соседнее дерево, да и незаметно соскочить на землю было совершенно невозможно,

—

Настоящая загадка! — заявил Джепсон и отошел на несколько шагов, чтобы получше рассмотреть дерево.

Одна из ветвей со свистом рассекла воздух и ударила его по спине. Мне показалось, что я слышу ликующий крик дерева.

Лопатовидный лист, распространяя аромат ананаса и корицы, ловко подхватил Джепсона, и через мгновение, крича от ярости и страха, он оказался в воздухе. Потеряв дар речи, мы сбились в кучу, потрясенно глядя на своего несчастного товарища. Мы видели, что Джепсон прилип к внутренней стороне листа и его тело медленно покрывается слоем какой-то желтовато-зеленой дряни, хотя он отчаянно сопротивлялся, пытаясь освободиться. Похоже, жидкость была необычайно клейкой.

Мы крикнули, чтобы он не дергался — иначе желто-зеленая гадость попадет в лицо. Лишь наши громкие ругательства привлекли его внимание. Вся его одежда была покрыта густым клеем, а одна рука плотно прижата к боку. Он выглядел ужасно. Не оставалось никаких сомнений, что, как только мерзкая субстанция попадет на лицо, он задохнется.

Молдерс попытался забраться по стволу, но ничего не вышло. Он отошел немного назад, но тут же вернулся, поскольку заметил еще один лист, который приготовился напасть.

Самое безопасное место находилось под несчастным Дженсоном. Он висел на высоте двадцать футов, и лист помаленьку выделял клейкую массу. Через полчаса наш товарищ будет покрыт с головы до ног — и значительно сократит этот срок, если снова вздумает сопротивляться.

Бой далеких барабанов не прекращался, словно кто-то отсчитывал последние мгновения обреченного на смерть.

Показав рукой на золотой цилиндр «Марафона», оставшийся в пятистах футах, Уилсон сказал:

— Не будем терять время. Нужно вернуться за веревками и стальными крючьями. Тогда удастся его снять.

— Нет, — возразил я. — Мы снимем его гораздо быстрее.

Я попрыгал, выясняя, хорошо ли пружинит трава. Удовлетворенный результатом, я поднял лучевой пистолет и прицелился туда, где клейкий лист крепился к ветви.

— Прекрати, безмозглый идиот! — завопил Джепсон, — Из-за тебя…

Луч мгновенно отделил лист от ветви. Дерево совершенно обезумело. Джепсон пролетел двадцать пять футов до земли, успев отпустить по парочке отвратительных ругательств на каждый фут. Продолжая меня поносить, он с диким воплем рухнул на траву, лист крепко держался за его спину. Мы попадали рядом с ним на землю — и с радостью зарылись бы в нее, если бы догадались захватить шанцевые инструменты. Дерево остервенело размахивало ветвями с огромными липкими листьями, пытаясь отомстить своим обидчикам.

Один особенно упорный лист совсем немного не доставал до моей головы, которую я пытался, подобно страусу, воткнуть поглубже в землю. Ароматы ананаса и корицы стали намного сильнее. От одной только мысли о том, как я буду задыхаться, если хорошая порция липкой массы упадет на лицо, мне стало дурно.

Через некоторое время дерево немного успокоилось и прекратило хлестать. Мы подползли к Джепсону

и оттащили его вместе с листом в сторону.

Он не мог идти, поскольку его ноги были намертво склеены вместе. Левая рука оказалась крепко прижатой к туловищу. Казалось, Джепсон сильно пьян — он непрерывно ругался и жаловался. Прежде он никогда не отличался такой виртуозностью. Но когда мы оттащили его подальше от леса, я произнес кое-какие слова, которых он не употреблял.

Молдерс, привычно сохранявший спокойствие, молчал, с интересом прислушиваясь к перебранке. Мы тащили лист с Джепсоном и теперь уже не могли его отпустить, даже если бы захотели. Мы несли его лицом вниз — так полицейские тащат в участок пьяного в стельку матроса. Наш нелегкий труд стал еще более неприятным из-за юного балбеса Уилсона, который радовался чужому несчастью. Он следовал за нами с нахальной ухмылкой и непрерывно щелкал проклятым фотоаппаратом, который я с огромным наслаждением затолкал бы ему в пасть — вот только руки были заняты! Уилсон казался невероятно счастливым из-за того, что клей на него не попал.

Эл Стоу, Бреннанд, Армстронг, Петерсен и Дрейк встретили нас у корабля. Они с большим интересом посмотрели на Джепсона и выслушали его. Мы предупредили, чтобы они к нему не прикасались. Когда наш маленький отряд добрался до входного шлюза «Марафона», настроение у нас испортилось окончательно. Тяготение здесь составляло лишь две трети земного, но нам пришлось нести Джепсона пятьсот ярдов, и теперь он казался тяжелее мамонта.

Мы опустили его на траву перед открытым шлюзом — естественно, нам пришлось быть рядом с ним. Из леса все еще доносился барабанный бой. Эл скрылся в шлюзе и вскоре вернулся с Сэмом и Уолли, которые должны были помочь нам освободиться от ноши. Клейкая масса успела за это время застыть. У меня возникло ощущение, что на руки надеты стеклянные перчатки.

Сэм и Уолли попробовали растворить клей холодной водой, теплой, горячей и очень горячей — с неизменным нулевым результатом. Главный инженер Дуглас попытался применить ракетное топливо, которым он часто выводил пятна, полировал бронзовые детали, убивал тараканов и даже натирал себе поясницу для борьбы с люмбаго. Если верить Дугласу, топливо могло применяться еще в восемнадцати случаях. Но нас и оно не выручило.

Затем испробовали очищенный бензин, которым Стив Грегори заправлял зажигалки всех членов экипажа. Пустая трата времени. Бензин легко разъедал резину и некоторые другие материалы, но только не эту дрянь. Молдерс сидел, безмятежно глядя по сторонам голубыми глазами, его руки лежали на траве.

— Да, попали вы в историю, — с фальшивым сочувствием сказал Уилсон. — С жевательной резинкой!

Появился Сэм с йодом. Растворения не произошло, но поверхность застывшей массы стала пузыриться и отвратительно вонять. Лицо Молдерса слегка погрустнело. Раствор азотной кислоты чуть повредил поверхность застывшей дряни, но не более того. К тому же применять кислоту было слишком рискованно.

Сэм с хмурым видом удалился на корабль в поисках новых растворителей, а к нам опять спустился Эл Стоу. Приблизившись, Эл споткнулся — удивительно, ведь он обладал прекрасным чувством равновесия. Его мощное плечо ударило молодого Уилсона между лопаток, и ухмыляющаяся обезьяна рухнула прямо на ноги Джепсона — клейкая масса на них еще не успела окончательно затвердеть.