Эта чёртова love

Осадчая Виктория

Квартира меня встречала каким-то необычным уютом. Никогда такого не было. И не потому что было чисто. Я в принципе, не свинья какая, но уборщица явно вчера потрудилась на славу. Другое…запах. Просто невероятный аппетитный запах, которым тянуло со стороны кухни. И я буквально поплыл на него, бросив сумку и обувь на пороге.

Так и есть! На столе, прикрытые белым льняным полотенчиком стояла миска с пирожками, а в духовке томилась рыба с овощами. И кто это постарался? Не трудно догадаться. Хотя не подозревал, что моя соседка на столько хозяйственна. Если я скажу, что не зря купил

цветы, это будет звучать по-мудацки? Думаю, да! Поэтому эту мысль отбросил в сторону. Я купил цветы, потому что хотел сделать приятное Лисичке, но она меня опередила.

Набрал её номер. Гудки были длинные, их было много, словно она не собиралась отвечать. Не ответила. Странно.

Вслед прилетело сообщение: «Не могу говорить, я на занятиях».

Какие нахрен занятия в семь вечера?

Назар: Просветишь?

Лисичка: Обязательно! Через минут сорок освобожусь.

Назар: Ты где? Я тебя заберу.

Леся: Не стоит. Я сама доберусь.

Вот это её «Я сама»…Я вообще не против самостоятельности девушки, но блин, она ведь реально не даёт шанса проявить свое мужское начало. Воспитали меня так. Я что могу с этим поделать? Поэтому с Лисичкой приходится быть настойчивым. Я соскучился, как тот Хатико. А после такого сюрприза сам Бог велел притащить ее домой, устроить красивый ужин и уже потом показать степень моей тоски по ней.

Для того, чтобы быть убедительным дублирую свое последнее сообщение. Может хоть так проберет.

Лисичка: Ты абьюзер

Вот уж не думал, что абьюз может проявляться в простом желании увидеть ее побыстрее. Ладно, смягчим.

Назар: Я просто до жути соскучился.

Лисичка: Это ты Лис, а не я. Не удивляйся, когда я геолокацию скину.

Художественная студия на проспекте Ленина. И как тебя туда занесло, рыжулька? Напрямую спрашивать не стал. На меня как всегда шикнули, мол, не отвлекай. Пора бы уже привыкнуть к ее постоянной занятости. Но иногда меня это бесит. Моя девушка должна быть доступна для меня все двадцать четыре на семь. Ага, как же? Замашки абьюзера! Мне ведь так прямо и заявили! Язык бы ей с мылом.

С грустью смотрю на духовку, понимая, что всё может остыть к нашему возвращению. Но желание провести домашний вечер за ужином вдвоем куда сильнее греха чревоугодия.

Хватаю пирожок, и мчусь по указанному адресу. Как раз пока добираюсь по вечерним пробкам, Лисичка выходит из здания. Вся такая весенняя, красивая, светящаяся. Даже в наступающих сумерках это трудно не заметить. Или это только я своими влюблёнными зеньками разглядеть могу? Знаю, что она не особо хочет афишировать наши отношения, но как тут удержаться?

Смотрит пристально, когда я выхожу из автомобиля. Останавливается, скрестив руки на груди. Выходящие за ней люди с интересом наблюдают за картиной.

— До среды? —

отвлекает её какой-то ушлепок, худосочный, в стильных очечах. Лисичка лишь кивает ему в ответ. Ну, же, рыжулька! Решайся! Я здесь, я приехал и я просто до дрожи в руках хочу облапать тебя.

Ее соблазнительные губки растягиваются в улыбке и она делает шаг навстречу. Заключаю ее в объятья, чувствую, как внутри все клокочет от этого ощущения. Вбираю в себя её запах, а потом и вкус, прикасаясь к губам. Моя! Моя и точка!

— Ты просто невыносим, господин спортсмен.

— Знаю! Привыкай! Хотя не понимаю причину обвинения.

— А ты не думал, что у меня могут быть планы?

— Какие у тебя могут быть планы, когда я вернулся? Мы почти пять дней не виделись.

— Я же говорю, что невыносим.

Не пытаемся больше играть в словесный пинг-понг, потому что губам и языку я нахожу куда лучшее применение. Крышу снова сносит от одного касания к ней. Никогда не любил поцелуи, принимая это как само собой разумеющееся, но с Лисичкой научился получать почти эстетический кайф. От ее прерывистого дыхания вышибает почву из под ног. Штормит так, что я сам не могу нащупать точку опоры. Надо домой. Срочно! Сейчас! Иначе я буду показывать, как скучал на заднем сидении машины. А это в мои планы не входило. Потому что улица, несмотря на вечернее время, многолюдна. Я еще не до такой степени извращенец.

— Кстати, я тебя не поблагодарил за теплый домашний прием, — по дороге завожу разговор на нейтральную тему. Это гораздо безопаснее, чем разглядывать ее голые колени.

Как ни странно, конец апреля у нас выдался жарким, и поэтому госпожа Ушакова не упускает возможности продемонстрировать свои прекрасные длинные ноги. А я при этом чувствую себя счастливчиком. Ведь явно на неё заглядываются мужчины, вон, этот очкастый чуть слюной не подавился. А кому сие творение досталось? Вот от этого мое мужское эго с удовольствием нежится в лучах маленькой победы.

— Благодари, — довольно выдает она. Лиса, она и есть Лиса.

— Чуть попозже, когда мы доберёмся хоть до одной плоской поверхности.

Ну, вот, опять мое озабоченное начало рисует картины одну краше другой. И даже в спортивках становится тесно и неуютно. Мать моя женщина, я когда- нибудь перестану на неё так реагировать?

— Окей, подожду!

И снова чуть не забыл! На светофоре достаю с заднего сидения букет пионов. Как увидел эту чертовку, так и мысли все подрастерял.

— Вот это красота, — восхищённо произносит Леся, вдыхая аромат цветов. А он, действительно, заполняет весь салон. И такая неподдельная реакция на каждый букет.

— А вот теперь рассказывай, что ты забыла в художественной студии.

— Учусь рисовать скетчи. Сегодня был только первый урок, но у меня очень хорошо выходит.

— У тебя батарейка когда-нибудь садится?

— Не поверишь, но послезавтра у меня начинаются танцы. Завтра прилетает подруга, которую я полгода не видела. Плюс до показа у меня выходной обещается только девятого мая. Остальные две недели, буду пахать как лошадка.

— Я пока слушал, устал. И у меня логичный вопрос. Меня как вписать в этот плотный график?