Эта горькая сладкая месть
Шрифт:
– Ах “Мерседес”…
– Да, “Мерседес”, – повторил Кеша каменным голосом, – и можешь не врать. Великолепно предполагаю, что произошло: Ольга взяла машину, разбила, а остатки вы сволокли в металлолом.
– Что ты! Автомобилем воспользовалась я, всего лишь кокнули фару, завтра будет как новый. Кеша промолчал, потом со вздохом сказал:
– Вот уж не ожидал от тебя такой гадости, это так же обидно, как история с жуком!
Много лет тому назад маленький Аркадий, учившийся тогда то ли в пятом, то ли в седьмом классе, поймал во дворе потрясающее насекомое: жука размером со
Полночи мы ломали голову, как выбраться из ужасного положения. Ни она, ни я не хотели рассказывать бедному мальчику правду. Наконец выход нашелся. Наталья поймала ночную бабочку и сунула в коробку. Утром квартиру разбудил негодующий вопль. Кеша решил проверить свое сокровище.
– Что это? – возмущался он, тыча мне под нос несчастную бабочку.
– Видишь ли, – завела Наталья, – в природе так бывает. Из червяка получается бабочка.
– У меня жук был, – недоверчиво сказал мальчик и ушел в школу.
Возвращение переросло в катастрофу. Учительница зоологии объяснила Кешке, что эта бабочка никогда не получится из жука. Предусмотрительная Наташка убежала на работу, оставив меня расхлебывать кашу в одиночестве.
Надеясь, что “Мерседес” великолепно приведут в порядок, я хотела улечься отдохнуть, но тут опять поступил вызов от Павловских. Короче, в девять вечера вновь стояла в кабинете у профессора.
Академик протянул еще одну статью.
– Желательно сделать к завтрашнему вечеру, тут всего тридцать страниц. Утром приезжайте в лабораторию и надиктуйте Зое.
Он царственным кивком дал понять, что аудиенция окончена.
На кухне Жанна варила геркулесовую кашу.
– А где Виолетта Сергеевна? Сокова покачала головой:
– У бедняжки опять давление. Я устроилась за столом и попробовала завести разговор на волнующую тему:
– Какие в Москве квартиры хорошие. Что у Виолетты Сергеевны, что у Светы, у нас в Казани таких нет.
– У Светки еще лучше была, четыре огромные комнаты, – сообщила Жанна, – только она ее продала.
– Зачем? – фальшиво удивилась я.
– Игорь женился, сын. А невестка попалась с норовом, вот Светка и решила разъехаться. Себе купила три комнаты, молодым две.
– А раньше где жила?
– Да здесь же, в доме 7, квартира 217, а сейчас в пятый переехала, очень удобно.
Жанна принялась помешивать кашу, я переваривала информацию.
Наутро, около двенадцати, вошла в домоуправление. Седьмой дом оказался кооперативным. Обтрепанного вида мужик пытался что-то печатать одним пальцем на пишущей машинке.
– Можно увидеть домоуправа?
– Нет, – радостно сообщил мужичонка. – Федьке каюк пришел!
– Умер? – испугалась я.
– Ты чего? – удивился говоривший. – Живехонек,
И он с треском выдернул из машинки лист.
– А вы кто?
– Слесаря мы.
Работник начал заглядывать под стол и в сердцах произнес:
– Еж твою налево!
– Что случилось?
– Да портфель в квартире забыл с инструментом, а ты чего хотела от Федьки?
– С коммунальными платежами напутала.
– Это к бухгалтеру, она через час приедет. – Мужичонка поковырял пальцем в ухе, сосредоточенно посопел и попросил:
– Слышь, посиди тут минут десять, за портфелем сбегаю, пока чего не сперли.
– Зачем сидеть?
– Меня сейф караулить посадили. Федька, змей, дверцу не закрыл, а ключи унес, там печать, документы. Будь человеком, пригляди.
Я милостиво согласилась, слесарь радостно затопал вонючими сапожищами. Интересно, почему у них всегда на ногах такая, оставляющая несмываемые следы на паркете, обувь?
Сейф, вернее, просто большой железный шкаф оказался и вправду открыт. На полках аккуратными рядами стояли пухлые и потрепанные домовые книги. Ну просто как но заказу! Я вытащила ту, где были прописаны жильцы бывшей Светкиной квартиры, и принялась за изучение. Информация оказалась обильной. Первыми обитателями апартаментов была семья Федоровых: Любовь Анатольевна, Сергей Михайлович и мальчик Андрюша. Потом спустя несколько лет к ним прибавилась Светлана Павловская. Прописали ее на основании брачного свидетельства. Так, все понятно, Андрей вырос и женился на Светочке. Потом дата выписки родителей Федорова с пугающим обоснованием – убыли по причине смерти. Интересно, оба сразу, в один день, 17 февраля, спустя буквально трое суток после появления невестки. Потом, примерно через полгода, на площади оказался Валерий. Явился мужчина с улицы Погодной и попал в 217-ю квартиру в качестве… мужа Светланы Павловской. А куда же подевался Андрей Федоров? Да вот он, остался прописанным вплоть до момента продажи квартиры.
Интересно, они что, жили все вместе? И куда выписали бывшего супруга? В домовой книге стояло – в связи с изменением местожительства. Все это выглядело очень странно. Хотя мог жениться, уехать в другое место, а прописку не менял, все-таки родительская квартира, жаль отдавать бывшей супруге, тем более прожили вместе всего ничего. Я поглядела другие страницы и обнаружила, что в 216-й до сих пор проживает Анастасия Николаевна Ложкина, въехавшая в дом вместе с Федоровыми, в 1968 году. Надеюсь, дама не впала в маразм и поделится секретами.
В 216-ю позвонила примерно через час. Сначала сходила в ближайший супермаркет и купила милый старушечьему сердцу продуктовый набор: геркулес, сахар, чай, кофе, масло, растворимые супы, конфеты…
– Кто там? – спросил неожиданно звонкий, совершенно не старческий голос.
– Из собеса, гуманитарная помощь.
– Вот это да, – обрадовалась женщина, гремя цепочкой, – по какому поводу?
– К Первому мая, – брякнула я.
– Так сегодня-то какое! – возразила старуха, впуская.