Эта несносная няня
Шрифт:
Ники задержалась около Трейса, в надежде на утренний поцелуй, но он слишком увлекся едой.
— Я думала, что и твое настроение будет лучше, — заметила она.
Ей в глаза ударила зеленая молния его загадочного, как всегда, взгляда. Она не могла понять, о чем думает Трейс, но он сам подсказал ей, спросив:
— Ты не раскаиваешься?
— Раскаиваюсь, что заставила тебя волноваться. — Она скользнула на свой стул. — Но не в том, что провела с тобой ночь. А ты? — Ники отломила кусочек тоста. — Я немного потеряла
— Именно. Но я практически не оставил тебе выбора.
— Ох, Трейс. — Она потянулась к его руке. — Так вот что тебя беспокоит? Поверь, я была точно там, где хотела быть.
— Ты уверена?
— Совершенно. Я хотела быть с тобой с тех пор, как ты поцеловал меня тогда, в участке.
Трейс посмотрел на Микки, как бы проверяя его реакцию. Ники усмехнулась уголками губ.
— По-моему, не стоит волноваться. Он еще слишком мал, чтобы понять. — Она уставилась в тарелку. — Похоже, это ты раскаиваешься.
— Нет, конечно. — Он положил вилку. — Эта была необыкновенная ночь. Ты была потрясающей. — Его пальцы сплелись с ее пальцами. — Я тоже хотел быть с тобой.
— Правда? — Она покраснела от удовольствия.
— Да. — Трейс поднес ее руку к губам и поцеловал. — Ты научила меня той истине, что иногда контроль не так уж и нужен. — Он отпустил ее руку и встал. — Но мне надо идти.
— Да-да, конечно.
Ники, смущенная тем, что Трейс желает ее, наблюдала, как он уносит и ставит на стойку свою тарелку. Потом он вернулся и поцеловал Микки в голову.
— Пока-пока, папа! — крикнул малыш.
Трейс обошел стол, остановился у стула Ники, взял ее за подбородок и страстно поцеловал в губы.
— Скоро увидимся.
От этого обещания краска залила ее лицо. Он ушел, а она продолжала сидеть, растерянная, потрясенная. Его уклончивые ответы все же заставляли думать, что на самом деле он начал раскаиваться в том, что произошло между ними. И конечно, Ники поняла почему.
Честь и долг — все для Трейса. Воспользоваться кем-то, кто находился на его ответственности и под его защитой, для него отвратительно. Ей было приятно считать, что их отношения давно перешли из стадии «работник — работодатель» в стадию искренней дружбы, а вчера был просто следующий шаг. Но Трейс может воспринимать ситуацию по-иному.
И все-таки мысль, что ему может быть стыдно за одну из самых прекрасных ночей в ее жизни, больно ранила Ники.
Она надеялась, что сможет рассеять все его сомнения. Если его прощальный поцелуй что-нибудь значит.
Но немедленно возникает вопрос: чем ей грозят близкие отношения с ним?
Да, она любит Трейса. И Микки. Девушка посмотрела на мальчика и увидела, что он умудрился просыпать на свой столик и на себя столько же кусочков яйца, сколько положил в рот. Она встала, быстро умыла его и посадила в манеж, заваленный любимыми игрушками.
— Развлекайся, дружок.
Она
Нет, это не так. Она любит Трейса. Благодаря ему она чувствует, что живет полноценной жизнью и в то же время находится в безопасности. Его мужество и честь. Его серьезность и сила. Он постоянно повторяет, что не способен на эмоции, и в то же время так нежен с Микки. Он искренне полюбил своего сына.
Они на самом деле хорошая команда. Их представления о воспитании ребенка и ведении хозяйства совпадают настолько, что в последнее время она практически не ощущала неудобств от его потребности все держать под контролем. Хотя Ники стала теперь понимать, что скорее просто изменилось ее мнение о нем. Трейсу от природы свойственны уверенность, решительность и дисциплинированность. Он не хочет настоять на своем во что бы то ни стало. Если она что-то предлагает или возражает, он выслушивает. Трейс заботлив. Он предупреждает ее каждый раз, когда собирается вернуться поздно. Он умен… И именно она заставила его засмеяться.
Да, она любит Трейса. А после вчерашней ночи верит, что и он неравнодушен к ней. Но достаточно ли этого, чтобы строить будущее вместе?
— Так ты собираешься принять их предложение? — спросила Аманда.
Она кормила Энтони, сидя вместе с Ники в своей маленькой гостиной. Ники как раз закончила готовить салат для ленча. По дороге к сестре она получила на свой телефон сообщение, что ей звонили из Ирвиновского образовательного центра, связалась с ними, и ей предложили место учительницы.
— Не знаю, — задумчиво ответила Ники. Она поставила миску с салатом на стойку и облизала пальцы. — Там дети среднего школьного возраста.
Она взяла у сестры уснувшего Энтони и уложила его в колыбельку.
— Ну и что? — продолжала допрос Аманда. — Я знаю, что ты предпочитаешь работать с малышами, но детям постарше тоже нужны хорошие учителя.
— Конечно, — согласилась Ники. — Но… — И замолчала, не в силах сказать правду. А правда состояла в том, что ей не хотелось уезжать.
— Но? — торопила Аманда.
Ники только покачала головой.
— Ох, сестренка! — Аманда подалась вперед и взяла ее за руку. — Ты беспокоишься не о том, что придется бросить меня, правда ведь? До Ирвина всего несколько часов. Мы будем часто видеться.
— Не так, как сейчас, — возразила Ники. Это было одно из основных неудобств. — Я упущу все ключевые моменты развития Энтони, когда он что-то сделает впервые.
— Но тебе нравится преподавать. И ты сможешь снять квартиру, как и хотела. Я не могу поверить, что ты не хватаешься за это место.