Эта сторона могилы (По эту сторону могилы)

Фрост Джанин

– Ты же знаешь, что было, когда я пила кровь Менчереса, – мягко сказала я, – я вынуждена получать это от тебя, но не могу управлять этим.

Я надеялась, что превращение в вампира с концами положит конец моим странностям, но у судьбы было свое мнение на этот счет. Я переродилась, обладая двумя качествами, доселе неизвестными в истории вампиров: относительное сердцебиение и зависимость от крови вампиров. Последнее, как потом выяснилось, означало и то, что с кровью я забираю их силы, как они забирают ее у людей. Это, конечно, круто, но, если я выпиваю крови Мастера, я также получаю

силы, которые имеет он. Это было отличным оружием до того момента, как стало неуправляемым, также как и способность Кости читать мысли.

– Ты слишком категорична к себе, – голос Кости был низким.

Я покачала головой.

– Это и есть причина того, почему только Мастера вампиры получают эти силы: молодняки слишком слабы, чтобы ее выдержать. Если я буду продолжать пить из тебя, не представляю, что может произойти.

И если Кости собирается продолжить процесс «собирания» сил, я не хочу ни одну из них. Один раз с Менчересом меня многому научил: я отходила больше недели. Дрожь прошла через мое тело. Ну, уж нет, никогда больше не совершу этой ошибки.

– Мы разберемся с этим потом, нам надо идти, если ты готова, – сказал Кости.

– Я в порядке. Пойдем, пока они не удрали.

Кости медленно оторвал свое тело от меня. Шум в моей голове сейчас был достаточно тихим, чтобы заметить жадные взгляды женщин, направленные на него. Я еще сильнее отгородила их мысли от себя: последней вещью, которую я хотела бы увидеть были эротические картины , включающие в себя моего мужа и других женщин.

На самом деле, я не могла их осуждать. Даже в свои потертых джинсах и простом белом пуловере Кости выглядел прекрасно: с его божественным лицом и прекрасно сложенным телом. Каждое его движение отдавалось в этих мускулах и безупречной коже, и заставляло чувствовать людей: «Неужели они так приятны на ощупь, как и на вид?». Да, так оно и есть. Даже при первой нашей встрече, когда я собиралась убить его, один вид Кости вскружил мне голову. В этом смысле он был прекрасным хищником, завлекающим жертву, заставляя его подходить ближе и ближе…

– С тебя не спускает глаз ни одна женщина, но я уверена, ты уже это знаешь, – сухо заметила я.

Его губы поцеловали мою шею нежным поцелуем, заставляя трепетать.

– Меня волнуют желания только одной женщины, – прошептал он мне в ухо.

Мы стояли достаточно близко, чтобы я смогла убедиться в правоте его слов. Но даже сейчас меня бросило в жар, зная, что мы не могли сейчас уединиться. Интимные ласки между нами должны подождать.

Словно в подтверждение моих слов шум в голове начал нарастать, отрезая от теплоты, вызванной его близостью.

– Не понимаю, как ты выдерживаешь это каждый день, – пробормотала я, качая головой, будто это могло освободить меня от них.

Он кинул на меня странный взгляд, собираясь уходить.

– Когда ты слышишь их всегда, мало-помалу учишься игнорировать.

Может, это правда. Может, если бы у меня не было собственных мыслей, читать мысли других людей не влияло бы на меня так. Я не знаю.

А пока я это не выясню, придется отказаться от крови Кости. ***

Эд и Скретч никак не прокомментировали наш резкий

уход, когда я и Кости сели рядом с ними. Они ничем не показали свою реакцию, но их украдкой кидаемые взгляды сказали достаточно.

– Мне показалось, я почуяла кого-то знакомого, – сказала я, делая глоток джина с тоником, который принесли вместе с другими напитками, пока нас не было.

Это была явная ложь, но Эд и Скретч сделали вид, будто они поверили каждому моему слову. Взгляд, которым одарил их Кости, ясно говорил, что эта тема закрыта.

– Отлично. Вы узнали, где эти людоеды часто ошиваются? – спросил Кости, будто ничего и не было.

Скретч поднял одну бровь и посмотрел на Эда.

– Нет, но у Эда есть, что сказать тебе.

Эд выглядел неохотным, чтобы сказать что-либо, но затем распрямил свои узкие плечи.

– Мой приятель, Шейн, позвал меня вчера ночью и сказал, что нашего друга Харриса выкинули из какого-то клуба гули. Шейн хотел пойти домой с Харрисом, чтобы прекратить это. С тех пор я звонил Шейну весь день, но он не взял трубку, – это не похоже на него. Когда я сказал Скретчу, он посоветовал мне прийти сюда, потому, как он встречается здесь с людьми, которые могут помочь.

– Ты знаешь, где живет Харрис? – тотчас же спросила я.

– Ага. На самом деле он живет тут неподалеку.

– И ты до сих пор не пошел туда проверить, как он? – Кости посмотрел на него со скептическим выражением лица.

Эд послал Кости утомленный взгляд.

– Нет, и не собираюсь, пока я не найду людей, которые смогут пойти со мной. Я не хочу быть следующим вампиром, о котором никто никогда ничего не услышит. Суди, как хочешь, но у меня нет этих чертовых сил, чтобы защитить себя, если со мной случится то же, что произошло с Шейном и Харрисом, – и гули, которые сделали это, все еще там.

Внезапная симпатия к ним поднялась во мне, пока голоса «пировали» в моем мозгу. Эд и Скретч делали все, что могли для своих друзей в жестких условиях нынешнего мира, в котором они были чем-то вроде людей второго сорта. Я знаю это хреновое чувство на собственном горьком опыте, когда понимаешь, что некому защитить твою спину, когда монстры снуют вокруг. Гипотетически, конечно, Эд и Скретч тоже были монстрами.

Что ж, я такая же. И в данный момент, это было преимуществом.

Кости посмотрел на меня и вскинул бровь.

– Сделаем это, – ответила я на невысказанный вопрос.

Он встал и бросил на стол деньги.

– Ладно. Давайте посмотрим, действительно ли телефон Шейна находится вне зоны действия сети. ***

Как и сказал Эд, дом Харриса находился всего в двадцати минутах езды. По иронии судьбы, я вспомнила, что столько же занимала у меня поездка на работу к Дону и ребятам, – казалось, это было в другой жизни. Даже если Кости заметил это разительное сходство, то ничего не сказал. Он был более заинтересован внешним убранством здания, пытаясь уловить малейшие признаки опасности. Мы не могли рисковать, поэтому не послали первым Фабиана. Привидения залетело в нашу машину, когда мы отъезжали – незаметное, для Эда и Скретча. Но если бы мы послали Фабиана вперед, они, безусловно, заметили бы его.