Эта страшная и смешная игра Red Spetznaz
Шрифт:
Глеб невнимательно кивнул, подтверждая.
– Что ещё?
– Ещё книга была, небольшая такая, вроде как про путешествия, я обложку посмотрел, дальше не стал читать, трусы, двое, ну, такие обыкновенные, гражданские… Фотография женская в рамочке маленькой, пластмассовой, как зеркальце; чехол, ну, ножны такие старые, рваные, майка «Рибок» без рукавов…
– Стой!
Они оба одновременно оглянулись.
Выкрик, которым капитан Глеб остановил Бориску, сильно выделялся на фоне их тихого шепота, но коллеги были заняты
Глеб взял мальчишку за плечи.
– Ещё раз, какой чехол?
– Для ножика, ну, ножны такие обыкновенные, коричневые, из кожи. С заклёпочками.
– Пустые?
– Ну, да… Правда, извини, я внутрь их глубоко не лазил, может быть, что-нибудь такое мелкое там и было.… Но ведь ты же и не предупреждал, чтобы так подробно-то, а?!
– Без ножа? Главное – ножны были без ножа?!
– Да, одни, лёгкие такие.
– И в рюкзаке нож не валялся?
– Нет, я всё проверил! Там ещё в пакетиках были…
– Всё!
Решительным жестом Глеб Никитин остановил дальнейшее перечисление.
– Спасибо, малыш! Ты очень хорошо сегодня поработал!
– А…?
– Оставь меня на секунду, пожалуйста! Иди, попей молочка!
– Я уже напробовался, когда вас не было.
– Теперь сделай то же самое, но в компании. Прошу тебя…
Глеб был почему-то настойчив. Бориска прочувствовал его интонации и в глубокой задумчивости направился к остальным людям.
Знал бы он, о чём мыслил сейчас его проницательный командир!
«Так, неужели… Но почему?! И куда он рвался из лагеря все эти дни? К женщине? Допустим. А все эти гадости.… Мстить мне за то, что я его постоянно торможу, к русской подруге не отпускаю, красотуля Тиади мог, но он же всё время был рядом со мной, а казусы эти совершали люди со стороны! Нет, тут что-то не то.…
Почему в аэропорту, когда мы с ним случайно встретились, бельгиец уже знал, что группу поведу я? А про смерть боцмана он не знал…. Или сделал вид? Та-ак…, он приехал раньше сюда всей группы. Это факт. На сколько дней раньше? Впрочем, это пока не очень важно. Стрелять в меня и в себя в лесу он не мог. И с этим не поспоришь. Кошка, тухлая рыба… Пустые ножны…».
Перед глазами Глеба почему-то мелькнула недавняя торжествующая ухмылка Тиади: «Нет, приятель, нож мне ни к чему, я такими вещами не пользуюсь!».
«Если не пользуется ножом, то где он нашёл пустые ножны и зачем таскает этот странный предмет в личных вещах…?».
Яркие картинки загадочных случаев на маршруте, какие-то собственные смутные догадки и наблюдения густо смешивались в размышлениях Глеба.
«Может попозже…? Да, конечно, через некоторое время информации обязательно станет больше… Должно быть больше! Для этого мне нужно….
Что нужно? Так! Во-первых,
– Эй! Кто сегодня у нас ответственный за костёр?! Придётся вас, милые мои, наказывать за разгильдяйство! Что же вы, судари, за огнём-то не следите?!
С роскошной улыбкой и с руками, готовыми объять всё человечество, капитан Глеб широким шагом направился к коллективу.
– Так, Николас, бери вот ту жердь и отодвигай прогоревшие угли и ветки в сторону! Да, примерно на метр, ну, можно чуть больше.… Так, правильно!
– Ян! Где наш Ян?! Вот ты где, прекрасно! Сбегай-ка, дружище, в ольшаник, там у дороги хмель растёт… Ты хмель знаешь, с шишечками такой…?
– Знаю, не беспокойся.
Не подходя близко, Ян ответил, покусывая травинку.
– Прекрасно! Притащи десятка два листьев хмеля, желательно покрупнее и не рваных, целых! Ага?
– Теперь ты, Тиади!
Капитан Глеб лучился доброжелательностью.
– Кто у нас тут самый лучший охотник?! Кто должен ощипывать свою добычу, а? Держи мой нож и занимайся птицей, доверяю её только тебе. Справишься? Ну, конечно же, о чём я спрашиваю! Кстати, даю тебе О'Салливана в помощь, он тоже умеет потрошить животных.
Бельгиец с улыбкой триумфатора застенчиво реагировал на похвалы и улыбки соплеменников. Снисходительно подошёл ближе к Глебу.
– Мы с тобой приготовим сейчас здесь моего гуся? А как?
– Будет фешенебельно, даже не сомневайся!
– А зачем ты послал Яна туда…, за листьями?
– Дружок! – Глеб был предельно искренен. – Мы же должны сделать твою добычу вкусной?! Я знаю шикарный рецепт!
Видя, как внезапно оживился Глеб, повеселел и остальной бродячий народ.
Большой голландец освободил от углей и непрогоревших головешек землю под костром. Немного почадив, потревоженные дрова продолжали гореть и на расстоянии от первоначального места.
– Так. Николас, обстрогай эту палку, только не остро, а поплоше, как лопатку… Топор лежит у крайней палатки, где колышки они последние забивали. Ага, там!
Плоской копалкой Глеб Никитин сноровисто выкопал ямку на горячем месте, где только что горел костёр.
– В нашем отряде есть специалисты по керамике?
Вопрос был предельно непонятен, но ясен.
Из напряжённо облизывающейся толпы выступили двое: молчаливый сильный швед Густаффсон, и какой-то совершенно неприметный немец.