Эта война еще не кончилась

Бабкин Борис Николаевич

– Перестань! – недовольно бросила Услана. – Аллах…

– Я приехала воевать не за Аллаха, а за сто пятьдесят долларов в день. И если перестанут платить, только вы меня и видели.

– Ты забыла, как расстреливала колонну около Бамута? Ты тогда офицера убила и двух солдат. Поэтому так смело и говоришь…

– А ты всех убитых мной считаешь? – резко спросила курносая. – Тебя за этим приставили?

Хавита порывисто шагнула к ней. Курносая вскочила и угрожающе посмотрела на чеченку.

– Не советую, – процедила она. – Слышишь?…

– Прекрати,

Люда, – сказала Услана. – Не хватало еще, чтобы мы перед боем ссорились. Перестаньте!

Обменявшись злыми взглядами, женщины вернулись на свои места.

– Где можно подловить эту Хавиту? – поинтересовался Денис.

– Зачем? – взглянула на него Малика.

– Познакомиться, – улыбнулся он.

Богатырь гулко рассмеялся.

– Не знаю. Раньше мы стояли в Ленинском районе, в здании поликлиники. Сейчас не знаю, где они…

– А не с мужиками, – спросил Илья, – в одной казарме? Или…

– При отряде, – уклончиво ответила Малика.

– Надо выхватывать эту Хавиту, а то она нам всю игру поломает.

– Не успеет, – усмехнулся Денис. – Где живет Малика, она не знает. Так что…

– После работы надо уходить сразу, – перебил Бабич. – Хотя бы потому, что духи будут знать, кого искать. Начнут все дома подряд шерстить, и все. Берем машину, и на прорыв. Когда въезжали, вроде не особо много постов было.

– Сначала посмотреть надо, – буркнул Илья. – А то рванем, и нарвемся. Уж если Богу душу отдавать, то в бою. А машину из гранатомета шарахнут, и вся недолга. А может, и на мину или фугас нарвемся. Здесь, говорят, духи любят баловаться с этим.

– Илья прав, – согласился Денис. – В этом случае наобум идти нельзя. Сумеем сорваться, а на выезде расстреляют. Отсюда можно выйти незаметно? – взглянул он на Малику.

– Да, – немного подумав, ответила она. – Через аэропорт Северный. Там сейчас идет строительство укреплений. Но боевики не будут за него особенно держаться, аэропорт им не нужен. Я слышала такие разговоры. А вот в городе, если войска будут штурмовать, они будут драться за каждый дом. Никто из верхушки здесь не останется.

– Я в последнее время замечаю, что ты нашим языком выражаться начала, – усмехнулся Борис.

– Считаю, что так вам будет понятнее.

– Правильно считаешь, – кивнул Богатырь. – А то раньше ты…

– Так, – вернулся к делу Денис, – когда будем работать? А ты, – обратился он к Малике, – сейчас объяснишь, как от мини-рынка до аэропорта добираться. Может, где-нибудь поближе из города выйти можно? Не важно, в какую сторону, потом сориентируемся. Главное, из Грозного уйти. Ты правильно сказал, – он взглянул на Бориса, – сразу после работы отход из города. Пока суд да дело, сумеем уйти.

– Вот что, – вздохнул Борис, – я предлагаю вырываться по одному. Потому что если пойдем втроем и кого-то крепко подранит, остальные его не бросят. Так что лучше уходить порознь. Договориться о месте встречи и о том, сколько ждать.

– Это, конечно, не по-товарищески, – пробормотал Илья. – Но

по одному в городе уходить легче… И если кого-то зацепит, другие не оставят его. Да, я за то, чтобы уходить по одному.

– Я против, – резко сказал Денис. – Пришли вместе и уходить вместе надо. Мы не школьники, и каждый понимает, что если серьезно ранят, то он будет мешать остальным. По-моему, лучше договориться, что, если зацепит прилично, другие не будут мешать раненому себя кончить.

– А если зацепит, а раненый без сознания? – спросил Борис. – Тогда как?…

– А ты сможешь потом жить, – перебил Денис, – если кто-то из нас не придет к назначенному месту? Может, его взяли и руки-ноги отпиливают, или что-то в этом роде. С этим жить сможете? – Он поочередно взглянул на Бабича и Илью. Борис шлепнул себя по кончику носа пальцем. Илья кашлянул, опустил голову. – И она, – продолжал Денис, мотнув головой на Малику. – Нельзя ей здесь оставаться. Так что, командир, я против. Пришли вместе и уходить вместе надо. Если тяжелый раненый будет, то он сам себя кончит. Я уверен, что любой из нас так поступит. Если же идти сможет, то пойдет. Думай. Я свое сказал.

– Тоже правильно, – проворчал Илья. – Ведь потом наверняка думать будем, как там и что с тем, кто не придет.

– Лады! – снова шлепнув себя по кончику носа пальцем, кивнул Борис. – Значит, сейчас отрабатываем маршрут отхода из города. Где карта? – посмотрел он на Малику.

– Она старая, – вздохнула та. – Многое изменилось. Например…

– Так хоть примерно будем смотреть, – перебил Бабич.

По лестнице спустились трое боевиков. О чем-то негромко переговариваясь и посматривая на глядевших на них с ненавистью парней, закурили. Потом начали обматывать туловище веревками. Делали это спокойно и голыми руками, которые стали красными от крови. Один, подняв голову, что-то крикнул. Покачиваясь, туловище начало подниматься.

– Видели, собаки? – кивнул вверх боевик. – Скоро со всеми вами так будет.

– Хорош пугать! – неожиданно звонким голосом проговорил Юрий. – Хочешь изуродовать или убить – делай! Что ты, как баба, языком метешь?!

Чеченец опешил, затем выхватил нож и шагнул к настилу. Двое других, удерживая его, что-то сказали. Он смачно плюнул в сторону Юрия и быстро полез вверх.

– Видел того, который нас поливал? – провожая их взглядом, прошептал Сашка.

– Да, – буркнул Юрий. – Они вроде все похожи, но его морду я запомнил. Даст Бог, встретимся.

– А чего ты на этого наехал? – опасливо посматривая вверх, тихо спросил Александр.

– Да надоело бояться! Пусть убивают или уродуют, но надоело, понимаешь? От судьбы, как говорят, не уйдешь. Если суждено быть убитым, пусть. Но хватит им на нас страху нагонять. Сопротивляться мы не сможем, силы не те. Так хоть словами как-то ответить. А его почему-то удержали.

– Да, видать, что-то задумали. И этот… – не зная, как назвать остаток человека, замолчал.

– Да, что-то опять затеяли.