Этикет для Сусликов
Шрифт:
Ламия грациозно поклонилась и стремительно исчезла, вернувшись буквально через несколько минут с украшенным чеканкой бронзовым подносом. На нём послушно толпились серебряные чаши с вином и двумя кувшинами.
Только вампирша и заметила, как Эребус, которого она терпеть не могла, что-то подсыпал в чашу молодой ведьмы. Решив отомстить за давнюю обиду, шепнула Ветке на ухо так, чтобы никто больше и не услышал:
— Не пей. Муж Нокс решил заполучить тебя хитростью, — она взяла с подноса новую чашу. Эту же подставила самому интригану, так как, распустив
— Спасибо, но почему ты мне помогаешь?
— Я уже ходила этой тропой. Грех не использовать такой шанс отомстить за жестокое разочарование.
Ветка проверила, не подсматривает ли кто за ними, и поблагодарила Аэти за проявленную к ней чуткость. Ламия только проказливо улыбнулась, сверкнув отдраенными до зеркального блеска белоснежными клычками. Потом поставила рядом с ведьмой стеклянный чайничек с жасминовым чаем и такую же чашку.
Через миг помчалась к другому столику, куда её подозвала черноволосая незнакомка в короткой тунике и с внушительным луком за спиной. Здесь можно было не скрывать своей подлинной сути. Ведь приказ Юпитера «Не высовываться!» действовал только за стенами этого заведения.
Обсуждение нюансов затянулось до сумерек. Поэтому ламия, который неровно дышал к Мегере, попросили проводить Иветту до дома. Исключительно из опасения, что очередные неприятности свалятся ей на голову, словно снег в знойном июне. То есть в самый неподходящий момент.
— Исполню всё в точности, моя богиня, — кровосос загадочно улыбнулся и промурлыкал. — К тому же, эта ведьма устояла перед обаянием самого Эребуса. Такое нечасто увидишь. Если вы не против, готов взять на себя личную охрану вашей жрицы. Только позвольте чаще вас видеть.
— Я подумаю, но обещать ничего не буду. Посмотрим, как справишься! Кусать никого нельзя! Запомни это! Иначе у Ветки могут быть большие неприятности с Полицейским департаментом! Ты хочешь попасть на ковёр к Тизифоне, или, не дай Юпитер, к самому Морсу? — увидев, как кровосос заливается зелёной бледностью, фурия поняла, что он не посмеет ослушаться её приказа. — В общем, если уверен, что справишься с этой нелёгкой работёнкой, то Орк подпишет приказ о твоём переводе под крылышко к полковнику Морсу.
— Надоело уже подносы таскать под сальные шуточки Либера, если честно. Да и, учитывая, что ты — одна из главных информаторов полиции, лицезреть прекрасную Мегеру буду гораздо чаще, чем здесь.
— Юнона, как вы мне все надоели! — капризно простонала фурия, но по её изумрудным глазам было видно, что она совсем не сердится на воздыхателя. — Всё, выметайтесь! За два дня до свадьбы Лили и Всеволода Алекто приведёт нашу серую мышку в состояние ослепительной феи. Кстати, и Виктора не забудь пригласить, — Мег протянула спутнице абонемент в один из самых дорогих и престижных салонов красоты «Очарование Венеры». — Правда, уже с завтрашнего дня придётся начать работать
— Как пожелаешь, моя богиня, — вампир учтиво поклонился и легонько потянул Иветту за рукав, шепнув: — Пошли, Мег на дух не выносит Либера. Поэтому неприятности могут возникнуть у любого, кто будет иметь несчастье попасться ей под горячую руку.
Иветту всегда пленял вид вечернего города, когда лиловые сумерки спускались на уставший за день мегаполис. Блеск и шум ночной жизни, в отличие от Всеволода и Лили, оставляли сердце ведьмочки равнодушным. Зато свет фонарей, разливающийся в мягкой полутьме, напоминал о далёком детстве. Тогда вечер уже стал любимым временем суток Ветки.
Ламий пробормотал заклинание невидимости и прошептал:
— Так гораздо интереснее! Если кто-то желает тебе зла, пусть подумает, что ты одна. Тогда он не устоит перед искушением выпустить когти, которые я с удовольствием обломаю!
Девушка так устала от шума и гама, царящего в «Смехе Феи», что мечтала только об одном. Поскорее добраться до дома и, приняв душ, заползти под одеяло. К тому же, непрошеное внимание Эребуса вызывало у неё лишь неподдельный ужас. Ещё желание скрыться куда-нибудь так, чтобы и следов никто не нашёл.
Знакомый голос промзоновского суслика, неожиданно донёсшийся из тёмной подворотни, был полон странной задумчивости:
— Чикса, я так и не понял, что там было, в «Смехе Феи»?
— Алекто долго ругалась! У тебя, видимо, тепловой удар был. Даже не знаю, что померещилось твоему воспалённому мозгу, суслик.
Ветка говорила голосом, в котором не было и тени эмоций. Хотя, ясное дело, такая встреча на тёмной улице ей совсем не понравилась.
— Чикса, как зовут ту официантку? Красивая, зараза!
— Мы не знакомы, но не думаю, что она захочет тебя видеть. Ведь ты при всех обозвал её кровосоской!
— Тогда придётся заменить ту очаровашку одной не в меру зарвавшейся девицей!
Тут девушка почувствовала, как ей зажали рот ладонью, чтобы не кричала. Потом потащили в жадно распахнутую пасть подворотни.
Иветта, подумала про себя: «А чтоб у тебя на заду чирей вскочил, и никто не давал!» — и вонзила острые зубки в ладонь.
Та мешала не то что заорать со всей дури, но просто дышать. После чего придушенно прошипела:
— Придурок, тебе мало неприятностей было? Так добавлю! Поверь, для такого благого дела сил и умений ни капельки не жалко!
— Хватит меня пугать, чикса! Оставь свои сказочки для дебилов из «Смеха Феи» и сокурсничков. Сейчас ты сполна заплатишь за все унижения, которые мне пришлось вынести по твоей милости за последнее время! Не волнуйся, ни калечить, ни убивать не стану. Хотя, возможно, стоило бы!
Аор весь подобрался, как гончий пёс, почуявший добычу. Бледные ноздри затрепетали, вдыхая аромат тёплой крови. Впрочем, инстинкт был скручен в бараний рог веками тренированной волей ламия.