Этикет следствия

Келин Алексей

Виктору нужно было хоть что-то сказать. Как-то разбавить повисшее молчание.

– Но почему Вы решили, что убийца - некромант?
– ляпнул он первое, что пришло в голову, - Может быть, он просто использовал какой-то артефакт?

– Судя по напряжению мышц и положению тела, жертву парализовало очень быстро, секунд за десять, но не мгновенно, - пояснила Анна.
– Он пытался шевелиться, но не смог. Плюс - мимические мышцы не были затронуты, хотя голосовые связки не работают. Артефакты действуют сразу и на всё, а тут - частичная неподвижность. Жертва остаётся в сознании и чувствует боль в полной

мере, но кричать и сопротивляться не в состоянии. Так что он управлял процессом и знал, что делает.

Виктора снова передернуло. Он невольно представил, что чувствовал бедный сторож, пока эта гнусная тварь его убивала. Невыносимая боль, невозможность даже застонать - и жуткая радость убийцы... Кошмар.

Ваньку Косого, зарезавшего своего подельника ради украденного подсвечника, Виктор понять, в общем, мог. И даже компотом в допросной поил, когда Ванька, давясь запоздалым раскаянием, давал повинные показания.

Но это...

Виктор не был уверен, что хочет доставить убийцу сторожа в суд. Скорее уж - при попытке к бегству. Но, как говорится, рано делить шкуру неубитого медведя. Медведь в лесу, лес далеко.

– Способности к некромантии у нашего преступника проявились точно не вчера, и сторож - не первая жертва, - продолжала Анна.
– Убийца уже имел достаточно сил для того, чтобы обездвижить здорового мужика. Значит, не так давно он похожим образом убил кого-то послабее. Он силен, но не нажил достаточно мозгов, чтобы не оставить следов. Да и действовал слишком по-дилетантски, - презрительно фыркнула она.
– Серьезный маг с образованием добыл бы из жертвы намного больше...

– Есть какие-то методики? Этому УЧАТ?
– не смог сдержать отвращения Виктор. Он, конечно, слегка преувеличил свое неведение в области магических знаний, но мысль о том, что у кого-то эта мерзость может быть профессией, вызывала отвращение.

– Конечно, учат. В Академии Дракенберга, - серьезно кивнула Анна.
– Но далеко не всех, как я Вам уже говорила. Только тех, кто способен свои таланты некроманта и страсть и чужим страданиям держать в узде.

– А те, кто не может?

– Если они попадают в поле зрения магов Академии до того, как натворили что-то серьезное - натаскивают на самоконтроль. Если нет... Они достаются вам или Тайному приказу, в качестве обвиняемых по уголовным преступлениям. В особо трудных обстоятельствах - нашей Инквизиции. Но это редчайшие случаи, так что нам с Вами, можно сказать, повезло.

– Вы так спокойно об этом говорите?

– Я должна рвать на себе волосы?
– Анна размешала сахар в новой чашке чая и отпила из нее, пристально глядя в глаза Виктору поверх золотистого ободка на фарфоре.
– Способность к магии дается от природы. И только от человека зависит, как он этим талантом распорядится. Вы ведь не оправдываете карманника, потому что у него ловкие руки? Фальшивомонетчика за острый глаз и точную чеканку? Насильника, который, как говорят адвокаты, "не смог с собой совладать"? Убийцу? Вы, господин следователь, как никто другой должны понимать разницу между "может и очень хочет" и "сделал". Мы не способны контролировать свои желания. Но наши действия зависят от нас и только от нас.

Анна говорила очень горячо - этот вопрос, похоже, был чем-то личным. Чем-то больше,

чем простая, затасканная житейская философия.

– Спасибо за лекцию, госпожа Мальцева, - слегка поклонился Виктор, - позвольте, я подведу итог.

– Извольте.

– Итак, мы имеем дело именно с некромантом, юным, плохо обученным, явно не имеющим отношения к Академии. Он уже убивал совсем недавно - и, скорее всего, не планирует останавливаться.

– Все верно, - кивнула Анна.

– Ну что ж, - Виктор аккуратно сложил на тарелке вилку и нож, - раз Вы говорите, что недавно был еще один труп того же авторства - мне пора в управление, искать его по сводкам.

"Ранения нанесены тонким, острым лезвием..."

Верка-Хохотушка. Искромсанное тело в морге, ждущее, пока он закончит с протоколами. Только из-за отъезда Ждановича ее еще не закопали под речитатив попа из кладбищенской церкви: "со святыми упокой!"

Вот дрянь.

– Сударыня, на всякий случай... В морге сейчас лежит тело женщины, убитой в ночь с понедельника на вторник. Осмотрите и его, пожалуйста. Очень может быть, что это и есть первая жертва нашего некроманта.

Анна посмотрела на него в упор.

– Хорошо. Подробный отчет будет у Вас к вечеру.

Виктор коротко попрощался, бросил на стол несколько монет и почти бегом выскочил на улицу из полутемного трактирного подвальчика.

Утреннее июльское солнце ударило Виктору в глаза, заставляя сощуриться после полумрака. В Гнездовске, по сравнению с Гётской Империей, все было намного ярче - зелень деревьев и газонов, цветы в палисадниках, даже дома жители княжества старались выкрасить как-нибудь понаряднее. Улицы окраин пестрели синими, зелеными и желтыми оттенками модных здесь полосатых заборов. В центре все было более сдержано и солидно, но белый мрамор облицовки особняков тоже резко контрастировал с серым гранитом имперских зданий. Виктор в жизни бы в этом не признался, но любил Гнездовск всей душой, в том числе и за эту праздничную разноцветность.

Княжеский замок, стоявший неподалеку от столицы, говорят, был кирпично-красным. Виктор, когда-то наследник одного из самых знатных родов Гётской Империи, а сейчас - просто младший следователь, этого замка ни разу не видел.

Незачем было.

Когда-то он мог бы стать там дорогим гостем. Сейчас его, скорее всего, не пустят на порог.

Что ж, мир меняется...

К своему прошлому Виктор старался относиться, как к прочитанной когда-то книге. А то, что имя ее главного героя и имя младшего следователя совпадают - так бывают совпадения и покруче.

Он не любил вспоминать, как блестящий выпускник военной академии, оруженосец, наследник громадного имперского баронства, превратился сначала в лейтенанта тяжелой кавалерии, потом был посвящен в рыцари самим Императором Константином, сколотил из вчерашних курсантов серьезный боевой отряд и громил конницу принца Александра в хвост и гриву, при Гарце самого Александра вышиб из седла... А в итоге, кое-как оправившись от ран в монастыре неподалеку от сожженного городка Орлов, выбирался из разрушенной гражданской войной Империи. Неважно куда, лишь бы подальше от наводивших новый порядок войск победившего младшего принца, а теперь - императора Александра.