Этикет следствия

Келин Алексей

Глубокий голос. Очень богатые интонации. Идеальная дикция.

"Господи, - подумал невпопад Виктор, - как я, оказывается, скучал по этому! Нормальная речь умного, образованного человека!"

Ингрид отпила еще чая и отставила чашку с блюдцем.

Очень хотелось согласиться с фрайин Ингрид. Действительно, представить кого-то из владетельных господ в роли неумелого некроманта, кромсающего жертв, казалось совершенно нелепой идеей.

Но Виктор был, прежде всего, следователем. И продолжил спрашивать:

– Все-таки, сударыня, постарайтесь предположить,

кто это может быть. Возможно, это убийство - попытка вас запугать?

– В этом случае, я думаю, мне каким-либо образом дали бы знать, что именно я должна - или не должна делать. Но, увы - полная тишина, - обычно в такие моменты люди пожимают плечами, но фрайин Ингрид только слегка повернула голову, обозначая свое недоумение.
– Если я получу какие-то требования, я обязательно Вас проинформирую.

"Что ж, тут пока тупик, - сделал Виктор пометку в блокноте, - хорошо, идем дальше"

– Может быть, вам знаком этот человек?

Виктор положил перед Ингрид портрет несчастного сторожа Юрия Шапки.

Фрайин на этот портрет смотрела намного дольше, чем на рисунок с Веркой. По ее лицу ничего нельзя было понять, но Виктор начал всерьез надеяться на какой-то интересный результат.

– Этого человека я никогда не видела, - с полной уверенностью заявила фрайин Альградская. И, прежде чем Виктор погрузился в глубины разочарования, добавила, - но телосложением он очень напоминает моего брата. А кто это?

Виктору очень хотелось сказать что-то вроде "опаньки!" но такое выражение удивления при благородной даме было немыслимо. Значит, права была магичка. Все дело во внешнем сходстве.

– Это вторая жертва, сударыня. Убит вчера ночью, - сообщила Анна. В ее голосе Виктор услышал очень тонкий намек на ехидное: "я же вам говорила!".

– И рядом с его телом было обнаружено вот это, - добавил Виктор.

Следователь осторожно развернул бумажный пакет для улик и предъявил госпоже Ингрид обрывок ленты.

Вот теперь ее наконец-то слегка проняло. Из-за нейтральной, вежливой доброжелательности на секунду выглянула обычная, человеческая тревога.

Она быстрым движением дотронулась до своей прически.

– Думаете, господин следователь, это одна из моих лент?

– У вас наверняка есть запасные, сударыня. Давайте сравним?

– Увы, не получится. Запасных нет, - раздраженно сказала Ингрид.
– Буквально сегодня утром выяснилось. Эти ленты - не просто украшение, это часть церемониала, фамильная ценность. Через пару часов меня, вместе с остальными важными персонами, ждут на обряде посвящения в рыцари младшего сына князя Гнездовского. Так что нужно соблюдать все формальности внешнего вида, для того и создали эту сложную конструкцию с фамильными лентами. Платье цветов дома Альград я надену позже... Лент должно быть пять, а осталось только четыре. Горничная чуть не плакала, когда мне об этом сказала. Так что сравнивать придется с теми, что сейчас на мне.

– Вы позволите?
– изумленно поинтересовался Виктор.

– Несомненно. Если убийца имеет возможность воровать из

моего будуара - я хочу об этом знать. Так что сделайте одолжение.

Виктор встал, подошел к фрайин Ингрид со спины, и аккуратно, стараясь не прикоснуться к ее волосам, приложил к фигурно выступающим из прически лентам свой грязный обрывок. Наклонился, чтобы лучше рассмотреть - и невольно вдохнул тонкий запах ее духов.

Потом он сообразит, что гораздо уместнее было бы передать ленту магичке - она все-таки дама... Но в тот момент азарт поиска улик (или желание подойти поближе к фрайин?) оказались намного сильнее.

Ленты были одинаковыми.

– Мне жаль, сударыня...

Ингрид резко повернулась, Виктор не успел распрямиться, и ее лицо оказалось очень близко. Ингрид смотрела на следователя в упор, но без вызова - ему показалось, что ее глазах плескались разом страх, благодарность и надежда - на фоне холодного, точного расчета. От такой смеси эмоций Виктор застыл.

Или тебе просто не хотелось отстраняться, а?

– Спасибо, господин фон Берген, - медленно проговорила Ингрид, - я обязательно выясню, как моя лента попала к убийце. Вы уверены, что мне больше ничего не нужно знать?

– Оба убийства совершены необученным некромантом, - очень тихо ответил Виктор.

Фрайин Ингрид благодарно опустила ресницы, и только оторвавшись от ее взгляда, следователь смог наконец-то разогнуть спину.

Он прекрасно понимал, что теперь запах ее духов будет преследовать его везде. И глаза. Все-таки синие, просто кажутся более тусклыми. И еще...

"Уймись, романтик хренов, - одернул себя Виктор, - просто ты давным-давно не встречал никого из своей стаи".

Госпожа Ингрид Альградская снова выглядела совершенно спокойной элегантной дамой. Виктор как можно незаметнее перевел дыхание - надеясь, что ни напарница (вот черт, он же совсем про нее забыл!), ни свидетель ничего не заметили. Снова сел в кресло и допил остатки своего чая.

– Сударыня, - прервала Анна неловкую паузу, - некромант, особенно в детстве, обычно очень жалкое существо со склонностью мучить тех, кто слабее. Припомните, может быть, вы знаете кого-то, кто издевался над животными или, может быть, над детьми? Кто-то, кому мучения других оставляли удовольствие?

– Был один такой знакомый, - немного подумав, ответила Ингрид, - но он давно погиб.

– Некроманты не всегда умирают, как обычные люди, - вкрадчиво сообщила магичка, - расскажите о нем подробнее, пожалуйста.

Было очевидно, что Ингрид совершенно не рада воскрешать воспоминания. Но все-таки, помолчав, ответила.

– Мой бывший муж, Иоганн, наследник Эзельгаррский.

*****

До свадьбы они виделись всего один раз - лет в пять. Родители сговорились о браке, дело было решенным, и никто не интересовался ни мнением жениха, ни мнением невесты. Впрочем, они сами страшно удивились бы таким вопросам.

Когда пришло время свадьбы, Ингрид с пышным эскортом прибыла в Эзельгарр и стала женой наследника.