Этнофункциональная парадигма в психологии. Теория развития и эмпирические исследования

Сухарев Александр Владимирович

На наш взгляд, так называемое «межэтническое взаимодействие» в современном мире более правильно рассматривать не только как взаимодействие отдельных личностей или групп, но как системное этнофункциональное взаимодействие этносред. Это помогает с большой степенью полноты описать данное взаимодействие. В отличие от «узкого» типологического понимания межэтнического взаимодействия как контакта этнофоров или этносов этнофункциональное взаимодействие этносред – это учет не только расово-биологических, культурно-психологических, конфессиональных различий конкретных этнофоров или этносов, но и системного взаимодействия между всеми элементами взаимодействующих этносред (климатогеографическими, социокультурными, расово-биологическими, природно-биологическими – животного и растительного мира, а также трансцендентными).

Например, если происходит миграция жителей Африки в Северную Европу, то возможно не только взаимодействие «социокультурно-биологических организмов». С одной стороны, мигранты подвергаются воздействию

более холодного климата, а европейцы имеют возможность «из первых рук» получить информацию и эмоциональные впечатления о «внекультурной» стороне этносреды (природа, растительность, животные, болезни) новоприбывших. С другой стороны, климатические изменения или появление в более северных ареалах тропических животных и растений (скорость таких изменений в последнее время нарастает) требует от человека дополнительных психобиологических усилий для адаптации к новым условиям. Важно то, что взаимодействие элементов, имеющих ту или иную этническую функцию, осуществляется по-разному и оказывает различное влияние на психику (в частности, на психическую адаптированность) и поведение человека в целом (Сухарев, 1999 и др.; см. также раздел II данного издания).

В следующем параграфе мы изложим базовые понятия этнофункциональной парадигмы в психологии.

1.4 Этническая функция элементов ментальности личности и этносреды

Психическая жизнь человека представляет собой целое, в котором научный анализ выделяет такие отдельные ее проявления, как психические процессы, состояния, отношения и свойства личности, где личность характеризуется, прежде всего, в системе отношений человека к внешнему миру и к самому себе (Мясищев, 1995). А. А. Гостевым была выделена также образная сфера личности как система вторичных образов – образов памяти, представлений, воображения, сновидений и др., включая систему социальных представлений, «переживаемых в отсутствии непосредственно воздействующего стимула» (Гостев, 2007, с. 7), которая может рассматриваться как образное содержание системы отношений данной личности. Во вторичных образах как «единицах психического» автор рассматривает гносеологический и праксеологический аспекты, воплощающие идею многоуровневого психического отражения-регулирования, морфологический аспект организации образной сферы, важнейший для исследования личности, аксиологический аспект и некоторые другие. В частности, об аксиологическом аспекте онотологического статуса образов как социальных представлений писал П. Н. Шихирев (1998). Переживание ценностных отношений в образе связано с психическими состояниями личности, ее эмоциональными отношениями – чувствами, настроениями. В структуре образа рассматриваются различные его модальности – эмоциональная, моторная, нравственная и др. (Гостев, 2007, 2008). В целом, как сами образы, так и их модальности соответствует понятию «элементы психики» А. Ф. Лазурского (1997) или, в нашем понимании, «элементы образной сферы личности».

В образном содержании отношений одновременно представлены основные перцептивные категории: цвет, форма, движение и т. д. Образ определяет когнитивную, нравственную, эмоционально-чувственную, моторную и др. стороны отношений. В соответствии с представлениями В. Н. Мясищева, отношения характеризуются также активностью, избирательностью и осознанностью. Важно, что нарушение целостного взаимодействия сторон отношений и их характеристик, ослабление или чрезмерное усиление одного из них может обусловливать расстройство психики как целого (Мясищев, 1995). В концепции Мясищева акцент ставится на динамические характеристики отношений, тогда как понятия образа и образной сферы в основе имеют соответствующее содержание, являясь при этом базовыми интегральными «единицами» психического.

Система отношений личности «включает» ее в этносреду. Как показывают результаты этнопсихологических исследований, более или менее быстрая адаптация системы отношений к изменению тех или иных этнических факторов в большинстве случаев связана с депрессивными проявлениями, характеризующими определенную степень дезадаптированности личности.

С позиций этнофункционального подхода рассматривается этническая функция, прежде всего, образного содержания отношений личности, а также когнитивной, эмоциональной, духовно-нравственной и моторной их сторон. Можно предположить, что достаточно быстрые изменения в образной сфере личности также могут быть связаны с проявлениями психической дезадаптированности.

Образная сфера как ментальность

Образная сфера личности имеет регулятивную функцию по отношению к поведению человека в целом и по отношению к когнитивному, нравственному, моторному и др. аспектам (Гостев, 2007, 2008).

В свою очередь, анализ использования понятия ментальности (менталитета) (outilage mental, mentalitй) представителями французской школы исторической психологии (Блок, 1986; Бродель, 1986; Февр. 1991 и др.), в которой оно и было введено, показывает, что данное понятие связывается с категориями «эмоционального отношения», «образа», «картин мира» (Гуревич, 2005). Понимая ментальность как «умственную вооруженность» (outilage mental), Люсьен Февр подчеркивал в содержании ментальности

аффективную жизнь людей (любовь, страх, смех) и вместе с тем отмечал, что речь идет о «том круге понятий и категорий, навыков и автоматизмов сознания, за пределы которого мысль человека данной эпохи не в состоянии выйти» (цит. по: Гуревич, 2005, с. 8). С учетом современных историко-психологических воззрений А. Я. Гуревич не вычленяет отдельных эмоций и описывает ментальность как совокупность «картин мира» и «психологический каркас культуры»: «…время, пространство отношение людей к природе, трактовка потустороннего мира и его связей с миром животных, понимание возможного и невозможного, естественного и сверхъестественного, связь технологических и магических методов воздействия на мир, трактовка идеального и материального, труд и праздник, оценка детства и старости, семья, отношение к женщине и сексу, страхи и фобии, наконец, психологический статус личности – таковы некоторые аспекты картины мира» (Гуревич, 2005, с. 9). В конечном счете ментальность можно соотнести с понятием совокупности устойчивых образов и их эмоциональной и другими модальностями. Образная сфера личности или общества (этносреды) может включать не только образы, имеющие социокультурное или природно-биологическое происхождение, но и религиозно-мистические. В нашем походе рассматривается этническая функция элементов образной сферы личности или общества (этносреды) как, например, система социальных представлений (Абульханова-Славская, 1996; Шихирев, 1998 и др.). В целом рассматриваются как этнические функции отдельных элементов образной сферы (ментальности) личности и этносреды (собственно образов), так и модальностей данных образов – эмоциональных, нравственных, когнитивных, моторных и др.

Понятие этнофункционального рассогласования

Одним из основных в этом подходе является понятие этнофункционального рассогласования образного содержания отношений личности или модальностей этих образов. Содержание отношений как элементов этносреды рассогласовано в том случае, если они выполняют этнодифференцирующие функции по отношению друг к другу. Примером таких рассогласований могут служить случаи, когда личность в той или иной мере этнически маргинализирована. В частности, человек может не иметь определенного религиозного мировоззрения, но придерживаться разнородных норм и правил, например, буддизма и христианства (рассогласование социокультурного и духовно-нравственного содержания), предпочитать в питании такие разнородные продукты, как ржаной хлеб и бананы (рассогласованность отношения к биологическому взаимодействию с внешней средой), мечтать о том, чтобы постоянно жить в тропическом климате, несмотря на то, что он родился и вырос в северных широтах (рассогласование отношений к климато-географическим этническим признакам) и т. д.

Отношения к элементам этносреды могут осознаваться личностью («Я знаю, что у меня белая кожа»), а могут быть неосознанными. Например, житель Вологодской области может не знать, что в лесах под Вологдой исчезли последние медведи, однако его этносреда с этого момента изменилась.

Этническая функция элементов ментальности этносреды, в том числе и образного содержания отношений личности, не всегда очевидна и в ряде случаев может быть определена только экспертами-специалистами в области этнологии, антропологии, культурологии и других наук о человеке, а также деятелями литературы, искусств и пр.

1.5 Этническая функция ведущего эмоционального состояния

В регуляции целостного и важнейшего аксиологического аспекта поведения человека большую роль играет такая модальность образной сферы личности, как аффективность, в особенности относительно устойчивые ее формы, обозначаемые в отечественной психиатрии как «тип ведущего аффекта» (Вертоградова, 1980). Клинико-психопатологические исследования дают основания полагать, что качественные изменения «типа ведущего аффекта» (в «норме» мы рассматриваем типы ведущих эмоциональных состояний) от мании до депрессии осуществляются в рамках континуума: мания -> гипертимия -> нормотимия -> гнев -> тревога -> тоска -> апатия. Причем, изменения от одного типа аффекта к другому могут происходить непрерывно (последовательно, без скачков) и с последовательным снижением энергетического потенциала личности (максимальным при мании и минимальным – при апатии) (Степанов, 2004).

Например, такие «непоследовательные» («дискардантные») сочетания, как «апато-тревожный» ведущий аффект, как правило, встречаются лишь при выраженной органической патологии и шизотипических расстройствах (Вертоградова и др., 1980). По нашим наблюдениям, каждая личность характеризуется определенными доминирующими эмоциональными состояниями (соответствующим типам ведущего аффекта в патологии), а их тип является характеристикой эмоциональной сферы личности не только в патологии, но и в «норме». Эти эмоциональные состояния, в частности, определяют преобладающий тип реагирования в системе отношений личности – не только собственно эмоциональный, но и когнитивный, моторный и поведение в целом. Мы считаем, что эмоциональная сфера – ведущая в системе отношений личности, и в то же время язык описания данной сферы по типу основного эмоционального состояния является континуальным и инвариантным как для нормы, так и для патологии.