Этнопсихологическая самозащита и агрессия

Налчаджян Альберт Агабекович

В неранжированных обществах этнические группы существуют рядом друг с другом, параллельно, и каждая из них имеет свою внутреннюю стратификацию. Параллельные этнические группы являются зарождающимися целостными обществами и, возможно, в прошлом уже были более или менее автономными целостными системами. В то время как касты являются компонентами ранжированного общества, состоящего из других сходных компонентов, роды и племена являются относительно самостоятельными и гомогенными системами. (Под кастой имеются в виду ранжированные этнические группы). В Индии есть касты, которые стали неранжированными группами.

Эти различия между ранжированными и неранжированными системами заметил еще Макс Вебер, который назвал иерархически упорядоченные группы “кастовой структурой”, а этническим сосуществованием – параллельные группы. Он указал, что в первом случае горизонтальные и не связанные друг с другом, сосуществующие группы приводятся в вертикальную социальную систему супер- и субординированных. Из этнически

разрозненных групп образуется единая политическая и общественная система.

Следствием является то, что в параллельной системе этнические группы вызывают друг у друга отвращение, антипатию, но сохраняют и высоко оценивают свою честь, тогда как в кастовой системе создается субординация, а привилегированным этническим и статусным группам приписывается больше чести [18] . Распределение престижа (чести и гордости) является главным различием, считал М. Вебер. В ранжированных обществах неравенство престижа этнических групп не только признается, но и дополняется и усиливается целым рядом запретов и предписаний поведенческого характера. В неранжированных обществах относительная ценность групп всегда неопределенна, она всегда является проблемой обсуждения [19] . Кастам же престиж, честь приписывается по рождению, она считается как бы внутренним качеством [20] .

18

См.: Gerth H. H. and C. Wright, Mills (Eds). From Max Weber: Essays in Sociology. New York: Free Press, 1958, p. 189; Horowitz D. L. Op. cit., pp. 23–24; см. также: Brown R. Social Psychology (2nd Ed.), The Free Press, New York, 1986, Ch. 15.

19

Horowitz D. L. Op. cit., p. 24.

20

См.: Антонова К. А., Бонгард-Левин Г. М., Котовский Г. Г. – История Индии., Изд-во “Мысль”, М., 1973, с. 35–37.

Реальные общества никогда не являются чистыми типами. В них всегда имеются и ранжирование, и параллельное сосуществование, и даже “ареалы этнической автономии” [21] . Каждый из этих двух типов обществ находится в состоянии вечных изменений.

Б. Различия этнических конфликтов в ранжированных и неранжированных обществах

Различия этих двух обществ приводят к существенным различиям тех этнических конфликтов, которые в них возникают. Поскольку в ранжированных обществах, как уже сказано, границы этнических групп в значительной мере совпадают с классовыми границами, конфликты окрашены классовыми идеями. Во время войн эти конфликты приводят к социальным революциям. Считается, что после получения независимости в Руанде (1959 г.) и Занзибаре (1964 г.) вспыхнувшие революции выросли из ранжированных этнических систем. В результате этих революций ранее доминировавшие группы были свергнуты.

21

Horowitz D. L. Op. cit., p. 25.

Неранжированные системы тоже очень чувствительны к конфликтам и насилию, но здесь группы преследуют другие цели. Как заметил один из исследователей, неранжированные этнические группы действуют так, как будто они – государства в интернациональном окружении [22] . Например, события в Чечне, Татарстане и ряде других регионов России довольно точно соответствуют этим представлениям.

Отношения элитных групп этносов принимают характер дипломатических: они действуют так, как будто представляют суверенные государства. Они ведут переговоры, даже заключают соглашения. Параллельно существующие этносы составляют уже не целостное общество, а относительно изолированные общества, в то время как ранжированная система является единым обществом. Такое положение вещей в значительной степени сложилось в современной России.

22

Hudson M. C. The Precarious Republic: Political Modernization in Lebanon. New York: Random House, 1968, p. 9; Horowitz D. L. Op. cit, p. 31.

В неранжированной системе этносы, конечно, чувствительны к вопросам субординации, но их больше волнуют вопросы выхода и входа в единую систему. Когда между ними возникают конфликты и насильственные действия, они стремятся к суверенитету, утверждают, что являются нациями и хотят иметь национальные государства, вытесняют другие этнические группы, лишают их власти, преследуют и даже истребляют их. Они стремятся к этнически гомогенному состоянию. В этой связи интересны те этнические процессы, которые имели место в Азербайджане начиная со второго десятилетия 20-го века, и особенно с конца 80-х годов.

Надо иметь в виду, что когда стремление к этническому однородству и насильственным действиям проявляют небольшие или прежде

угнетенные этносы, то такое их поведение является следствием фрустрации. Они тоже могут перенести свою агрессию на более слабые этнические и другие группы. В современной России есть этнические территории, на которых создалась именно такая ситуация, вследствие чего над страной нависла опасность распада. Мы уже говорили о наиболее опасных очагах этих этнических процессов. Но этнопсихологические знания пока что не находят применения в политике. Россия, по-видимому, идет к преобразованию в неранжированное общество, в котором этнические конфликты затемняют классовые, препятствуют их появлению. В отдельных этнических сообществах такого общества будет усиливаться тенденция подавления классовых конфликтов, поскольку их свободное проявление приведет как минимум к двум нежелательным последствиям: а) к классовой солидарности членов различных конфликтующих этнических групп; б) к конфликтам различных подгрупп одной этнической общности, к их антагонизму. И то, и другое приводит к ослаблению внутриэтнической солидарности, а это в ситуации вспыхнувшего конфликта двух этносов уже опасно. Именно поэтому в основном можно согласиться с выводом этносоциологов о том, что в неранжированных обществах этнические конфликты идут рука об руку с консервативной политикой [23] . Правда, состояния и социальные процессы в реальных обществах очень сложны и этнические конфликты могут сочетаться с попытками проведения прогрессивной политики. Ясно одно: этнические конфликты как в ранжированных, так и в неранжированных многоэтнических обществах очень сложны и вышеописанное является лишь их весьма приблизительным эскизом. Нужны новые исследования.

23

Horowitz D. L. Op. cit., p. 32.

В. Отношения этносов в сложных обществах

Этнически сложным мы называем такое общество, в котором этнические группы, во-первых, ранжированы вертикально и, во-вторых, есть этносы с одинаковыми статусами, т. е. с горизонтальными отношениями. Иначе говоря, в сложных полиэтнических обществах сочетаются вертикальная и горизонтальная структуры. Причем эти структуры могут образоваться по различным признакам (критериям). Так, в Гвиане и Тринидаде существует традиционная ранжированная система по цвету кожи (белые, коричневые, черные), а рядом с этой системой – неранжированные восточноиндийские этнические группы.

В Мавритании мавры составляют целый ряд ранжированных групп, и здесь же живут неранжированные группы черных африканцев.

В Индии этническая и социальная системы очень сложны и консервативны. Но и здесь всегда сохраняется возможность вспышки конфликтов.

В ранжированных системах наблюдается тенденция к горизонтализации существующей вертикальной системы, и такая тенденция приводит к конфликтам. В одних странах такие изменения происходят быстро, в других же – очень медленно. Так, в Индии кастовая система традиционная и очень устойчивая, поэтому изменения происходят очень медленно. В таких странах имеет место гибкость в рамках жесткости. Указанная тенденция наблюдается во всем мире, так как субординационные отношения этносов считаются устаревшими и, главное, незаконными. Распространяется демократическая идеология, согласно которой ранжированные системы не имеют будущего. Правда, предполагается что горизонтализация межэтнических отношений должна произойти в рамках единого общества с тем, чтобы соблюдался принцип нерушимости границ.

Но существует и обратная тенденция и об этом мы уже говорили: если в полиэтническом обществе статусы всех этносов равны и, следовательно, отношения горизонтальные, появляется тенденция к вертикализации: наиболее сильные этносы стремятся повысить свой статус и подчинить себе остальные группы. Именно поэтому реальные общества обычно являются сложными, вертикально-горизонтальными и в них всегда существует возможность межэтнических конфликтов.

В подобных обществах исследователи наблюдали явление переноса агрессии нижестоящих групп (в ранжированной подсистеме) на те горизонтальные (параллельные) группы, которые находятся вне этой подсистемы. Это интересное явление мы подробно исследуем в последующих главах настоящей книги.

Но здесь отметим более широкую проблему, которая подлежит исследованию в этносоциологии и этнопсихологии: каким образом в сложных обществах взаимодействуют их вертикальные и горизонтальные подсистемы?

В сложных обществах описанного типа значительно больше конфликтов возникает между параллельными (горизонтальными) группами, чем в ранжированных обществах, что, по-видимому, является следствием только что упомянутого механизма переноса агрессии. Такая ситуация была характерна, например, для СССР, где, к примеру, взаимоотношения русские – армяне и русские – азербайджанцы были более мирными и дружескими, чем армяно-азербайджанские отношения. Можно предположить, что часть агрессии, которая у этносов с низким статусом возникает в вертикальной системе, переносится на систему горизонтальных отношений. Сходные процессы происходят и в других обществах, например, в США, Индии, Шри-Ланке и других. Если одновременно с межэтническими существуют также межклассовые и межкастовые отношения, для гибкого преобразования агрессии появляется больше возможностей.