Этнопсихологическая самозащита и агрессия

Налчаджян Альберт Агабекович

Однако, исходя из политических целей, параллельные группы могут создать коалиции для совместного освобождения от власти доминирующей группы. Примером может служить союз трех прибалтийских государств (Латвии, Литвы и Эстонии) в начале 90-х годов с целью выхода из состава СССР, где доминирующим, безусловно, был великорусский этнос. В таких случаях, по-видимому, можно наблюдать интересные процессы преодоления или сублимации межэтнической агрессии, иначе такие союзы были бы невозможны. Есть еще один путь сближения угнетенных этносов: чтобы заключить между собой союз, эти этносы стараются обнаружить друг у друга сходные черты.

Можно предположить, что если верна общая закономерность, согласно которой межэтнические конфликты способствуют изменению общества, то эта функция конфликтов

должна иметь различия в описанных трех типах обществ: ранжированных, горизонтальных и сложных. Эта проблема тоже требует дальнейших исследований. В настоящее время трудно сказать, какая из этих систем более устойчива, но очевидно, что неранжированные системы обеспечивают более широкие возможности вертикальной мобильности людям, чем ранжированные или даже сложные. Поэтому подчиненные группы разными путями стремятся улучшить свой ранг или добиваться равного статуса для всех. Но на этом пути возникает много конфликтов.

Г. Почему одновременно конфликтуют только две группы?

Вкратце рассмотрим обнаруженный этносоциологами интересный феномен: в одном многоэтническом обществе, на одной территории могут жить три и больше этносов, но обычно за определенный отрезок времени конфликтуют друг с другом только две из них. Возникают дихотомии. Примеров этого явления очень много. Так, на Цейлоне, когда конфликтуют сингальцы и тамильцы, мавры в их столкновениях не участвуют. Точно так же, когда в Индии конфликтовали ассамцы и бенгальцы, остальные этносы не вмешивались. Когда в 90-е годы в России начались конфликты русских и чеченцев, многие другие нации остались достаточно пассивными наблюдателями. Конечно, нет железного закона “дуальности” этнических конфликтов, но часто имеет место именно то, что мы сказали. Д. Горовиц считает, что возможно такое объяснение: опасно иметь одновременно несколько конфликтов, поэтому “этносы экономят свою антипатию” (Указ. соч., с. 182). Лидеры этносов и особенно многоэтнического общества, по-видимому, думают, что одновременно лучше сосредоточиться на одной проблеме. Но возможно и другое объяснение, которое тоже встречается в литературе об этнических конфликтах: лидеры в своих призывах обращают внимание главным образом на дихотомические аспекты взаимодействия этносов. Больше внимания привлекают полярные типы поведения. Как очень верно заметил Д. Горовиц, “Пары антагонистов выступают в качестве компаративных референтных групп” (Там же, с. 182). Имеет место поляризация, упрощение образов сторон конфликта, что способствует использованию стереотипов при описании их поведения. Именно это мы видим в суждениях европейских и других посредников о сторонах карабахского конфликта. Результатом такого упрощения является то, что некоторые называют армян агрессорами, тогда как имеет место обратное.

Явление одновременного столкновения только двух этносов очень четко наблюдается на Кавказе в 80-90-е годы нашего века. Конфликты русские-чеченцы, грузины-абхазцы, армяне-азербайджанцы и другие обычно следуют один за другим. Они редко обостряются одновременно. Один дихотомический конфликт прекращается, становится подспудным, и только потом вспыхивает другой. Как будто эти группы ждут своей очереди, чтобы начать представление. Интересно, есть ли здесь сознательный расчет, или же этнические группы и их лидеры действуют по не зависящим от воли и сознания людей причинам и механизмам. Возможно, что они ждут ослабления партнеров предыдущего конфликта, чтобы затем выступить на социальной сцене в более благоприятных для себя условиях, с более сильных позиций? Ясно, что в этой сфере еще много неисследованных проблем, в том числе психологических.

Чего ждут этносы от разрешения своих конфликтов? Каждая из сторон имеет собственные ожидания, причем эти ожидания и требования обычно асимметричны. Одни группы требуют доминирования с полным вытеснением другой стороны из политической жизни. Есть также группы, которые требуют только равного участия в политике, в разделении и применении власти. Политические требования этнических групп могут быть шкалированы, начиная с равенства, через преимущество к исключительности. На этой оси требования сторон могут меняться

в ходе борьбы и переговоров. Но если требования сторон асимметричны, трудно добиться согласия.

§ 1.8. Различие культур и этнические конфликты

Существует распространенная точка зрения, согласно которой культурные различия этносов приводят к их конфликтам. Эта концепция была разработана на основе исследования колониальной практики в Азии, где на обширных пространствах жили азиаты-аборигены, азиаты-эмигранты и европейцы-колонизаторы. В этой концепции, развитой Дж. Ферниволом и М. Смитом, имеются представления о роли культурных различий в политике этнических отношений. Названные выше этнические группы общались только для торговли, встречались только на рынке, т. е. их отношения были только экономическими. Наблюдалась экономическая специализация этносов. У этих народов не было общих ценностей, у них не было “общей воли”. Такие общества сохранялись только благодаря насилию и были нестабильными.

Под культурой эти авторы, особенно Смит, понимают социальную организацию, убеждения и системы действий: именно эти элементы, по его мнению, составляют “ядро” культуры. Под культурным плюрализмом он понимает не только культурную гетерогенность, наличие нескольких культур (систем), но и различие базисных “компульсивных институтов” [24] .

М. Смит считал, что в таких сложных обществах одна этническая группа обязательно должна быть доминантой, т. е. такие общества должны быть ранжированными. Поскольку у этносов, из которых состоит такое общество, нет общих ценностей, нужны сила и субординация для удержания их в одном обществе. Такие общества всегда чреваты конфликтами. Культурная несовместимость делает подобные образования нестабильными. В них всегда есть доминантный сектор. Эти авторы не считали возможным существование неранжированных обществ.

24

Smith M. G. The Plural Society in the British West Indies. Berkley and Los Angeles: Univ. of California Press, 1965; Furnivall J. S. Colonial Policy and Practice. London: Cambridge Univ. Press, 1948.

В различных этнических секторах таких обществ существуют разные ценности, поэтому одни и те же события оцениваются ими по-разному, они по-разному интерпретируются. Именно несогласие о ценностях и считается источником конфликтов.

Эта теория, как бы она ни была содержательной, все же не содержит указаний на конкретные механизмы возникновения конфликтов вследствие различий культур и морали. Понимание культуры в этой теории недостаточно дифференцированно. Ведь не все аспекты культуры обладают одинаковой потенцией порождения конфликтов. Это обстоятельство отмечают и другие авторы.

Сходство ценностей, согласие о ценностях тоже может стать причиной конфликта между этническими группами. Так, если два этноса согласны в том, что политика является искусством доминирования, то оба они будут стараться доминировать, что и порождает конфликт. (Д. Горовиц, Указ. соч., с. 138). Важно учесть также реальное содержание культурных норм (а не только формальное согласие или несогласие по их поводу), формы политической организации, преобладающий стиль лидерства и другие факторы.

Различия ценностей не всегда приводят к конфликту, так как они предотвращают столкновение интересов этнических групп, удерживая их в разных секторах экономики, показывая различные пути удовлетворения потребностей. Кроме того, в этнически сложных обществах существуют социальные институты, удерживающие все группы вместе. Игнорировать ими нельзя.

Сила конфликтов, их интенсивность тоже зависит от различий этносов. Исходя из здравого смысла можно было бы думать, что более интенсивными и агрессивными будут те конфликты, которые возникают между очень сильно различающимися этносами. Оказывается, что во многих случаях имеет место обратное. Представляет интерес точка зрения, согласно которой самые острые конфликты возникают между теми группами, которые очень мало отличаются друг от друга. Почему это так?