Это было с нами
Шрифт:
Но неужели Бог-творец сродни фокуснику, который на просьбы одних людей огонь дарит за горячие кричащие молитвы, а на просьбы таких же его поклонников, но менее крикливых, и не взирает?
На кухне воцарилось молчание, настолько искренне дядя Саша сказал наболевшее и продуманное, что никто не осмелился добавить что-нибудь небрежное и поверхностное.
Я про себя улыбнулась типа «Вечер перестаёт быть томным…», но потом
Эту тишину через минуту нарушил Сан Саныч, раскрывая ладони и мягко жестикулируя с широкой освещающей всех улыбкой:
– Вы, наверное, считаете, что я знаю ответ? Никак нет! И вообще, уверяю, мне это совсем не важно, как это ни покажется странным. Если бы это было чрезвычайно важно или символично, или сверхсвято, то Христос обязательно назвал бы это одиннадцатой заповедью и заповедовал каждый год испрашивать на Пасху огонь лишь в Иерусалиме только православным грекам. Вы, Александр Николаевич, правы насчёт целевой функции Бога. Он не фокусник, конечно, но, извините, ПО ВЕРЕ ДАЕТСЯ. Я уже не раз убеждался, что чудо без веры не бывает.
Без веры в чудо остаётся только уверенность, что мы ещё не доросли до того уровня, чтобы объяснить научно все явления.
Но ведь считать, что природа сама себя сотворила – тоже крайнее невежество, как и верить безоглядно в чудеса, придуманные нечистоплотными людьми или, что скрывать, иногда шарлатанами…
Неожиданно для меня так получилось, что я больше не задавала вопросы друзьям, только потчевала их, с радостью внимала рассуждениям и совсем мало говорила о своём понимании таких сложных вопросов…
Лучший эпилог диспуту, который длился целый час, сказала всё-таки Катенька, поправив выбившийся локон:
– Знаете, я тоже не уверена, что этот огонь Бог дарует за какие-то страстные просьбы…
Но я прихожу в Пасху с Машенькой в церковь, и там праздник. Праздник любви, праздник радушия, праздник доброты.
Потом идём с доченькой домой, вспоминаем поздравления. Думаю: «Как здорово, что мы – люди – можем отринуться от хлопот и посмотреть друг на друга, как люди, а не манекены, не пустые потребленцы в конце концов…»
Так важно чувствовать рядом с собой Христа предметно, а не виртуально.
Для меня присутствие Бога не в огне и не в святой воде, а в сердечности людей, в искренних улыбках. Это – такое чудо по сравнению с повседневными хлопотами, которые просто, как говорится, суета-сует.
Друзья
Школьные годы
Олимпийский мишка
Уже месяц я засыпаю, прокручивая в памяти картинку: стадион, на нём колышется радостное море людей, и в небо поднимается олимпийский Мишка.
И очень захотела плюшевого мишку, похожего на талисман Олимпиады…
Сегодня мы – папа, мама и я – собрались к бабушке: спасать яблоки.
Что значит «спасать»? Наверное, положить их на носилки и нести в медпункт. Так наш третий «В» готовили играть в «Зарницу»!
Как только я представила эту картину, так мама объяснила:
– Мы соберём райские яблочки и сделаем варенье. Папа же в это время обрежет деревья.
На остановке я увидела в киоске Союзпечати Олимпийского мишку, вот здорово! Он со значка смотрел прямо в глаза и будто просился на мою кофточку. Это не плюшевая мечта, но хоть что-то!
Кинулась к маме, подвела её к витрине, пританцовывая от нетерпения:
– Мамулечка, купи, а? В нашем классе у многих такие есть!
На минутку она задумалась:
– Значок, 15 копеек… Кстати, дочка, чтобы купить эту фитюльку, мне нужно работать полчаса! Не будем сорить деньгами и махнем через год на море… Горло твоё вылечим!
Я вздохнула и отошла.
В автобусе всем пассажирам хватило мест, кроме меня. Папа хлопнул по своему колену, приглашая сесть, а мама сказала: «Пожалуйста, купи билеты» и дала ему медяков.
Но папе не хотелось вставать, и он показал рукой на кассу самообслуживания и пересыпал деньги в мою ладонь.
Пошла платить, и вдруг догадка – откуда взять деньги на значок – пронзила меня. Я чуть не подпрыгнула от радости и уверенно подумала, что всё обойдется.
Держа кулак над кассой, немного разжала его, чтобы в прорезь упало лишь три копейки.
Я уже крутила ручку, чтобы оторвать три билета, когда сидевшая рядом пухленькая тётенька внимательно вгляделась в прозрачное стекло кассового аппарата.
Она улыбнулась, посмотрела на меня серыми глазами с лучиками морщинок вокруг и тихонько сказала:
– Деточка, ты знаешь, сколько денежек опускать за проезд?
Конец ознакомительного фрагмента.