Это было вчера

Осколкова Елена

— Ты останешься?

— Да. Я все время буду здесь и обнимать тебя. Не беспокойся, ты в безопасности.

— Спасибо, но сначала я схожу в душ.

Парни стоят за дверью, пока я пытаюсь смыть с себя невидимую грязь. Мне кажется, они бояться, что я вскрою себе вены, и поэтому сейчас прислушиваются к каждому шороху.

В объятиях Кирилла мне спокойнее. Логичнее было бы, чтобы на его месте был Паша, но я знаю, что он сейчас в ярости. А еще в смятении и сильном беспокойстве за меня. И он будет передавать мне

эти эмоции. Но мне это сейчас не нужно, и сделает только хуже. Все, что я сейчас хочу, это тишины и чувство безопасности. И друг может мне сейчас это дать.

Как только закрываю глаза, в голове всплывает картинка: Рома зажимает меня к стене, крепко зажав мои руки своей свободной рукой. Другой рукой он спускает с себя брюки с боксерами, спускает с меня джинсы, почти срывает трусы и грубо входит в меня. Не обращая внимания на все мои попытки выбраться и просьбы остановиться, шепчет мне слова о нашей любви и счастливом будущем.

Следующая картинка, как он с яростью подлетает ко мне и бьет моей головой об стену, и я падаю.

Я никогда не смогу забыть эти глаза. Мне казалось, что я вижу пелену перед ними. Будто это не его глаза, а совершенно другого человека.

Я никогда раньше не видела в них такую ярость. Что уж говорить, за четыре года я вообще ни разу не видела Рому злым, максимум раздраженным. Он всегда держал свои эмоции под контролем. Но сегодня… его самоконтроль ушел в отпуск.

Глава 10

Вечером Паша куда-то ушел. Подозреваю, что на поиски Ромы. Зря он это затеял. Его, скорее всего, уже нет в городе. Он совершенно точно мне сказал, что я останусь с ним, и он меня никуда не отпустит. А раз дверь к моему пробуждению была открыта, значит, он решил отпустить меня. Видимо, осознал, что натворил. А натворил он дел не на одну статью уголовного кодекса. Вот и решил свалить из города.

Кирилл остался со мной. Всю ночь я постоянно просыпалась с дрожью и слезами на глазах, а он крепче прижимал к себе и шептал успокаивающие слова.

Утром я проснулась раздавленной. Кирилла рядом не оказалось, и мне стало еще больше не по себе. Меня сразу окутал страх. Даже не знаю, чего именно я так боюсь.

— Кирилл?

Друг сразу вышел ко мне из кухни с двумя кружками в руках. От мысли, что он здесь и никуда не ушел, мне стало спокойнее. Не могу объяснить это чувство.

— Я здесь. Решил сварить нам кофе. Вот, держи. — он протянул мне кружку и сел рядом со мной, аккуратно наблюдая за мной. — Как ты любишь, с миндальным молоком.

— Я не хочу. Спасибо.

— Ничего не знаю. Пока не выпьешь, никуда с этого дивана не встанешь.

Придется согласиться. Когда он говорит таким тоном, его никогда не переспоришь. Хорошо хоть, что это только кофе. Завтрак я сейчас бы точно не осилила.

— Хорошо. А у тебя что в кружке? Если кофе с коньяком, то предлагаю обмен.

— Нет. У меня просто черный кофе. Для коньяка пока еще рано. Время только семь утра.

— Значит… тебе скоро уезжать на работу? —

не хочу оставаться одна. И с Пашей тоже не хочу оставаться. Он завалит меня вопросами и начнет настаивать на полиции.

— Нет. Я уже позвонил своим ребятам и предупредил, что несколько дней меня не будет.

— Спасибо. Спасибо тебе за все.

Я положила свою голову ему на плечо и начала смотреть в свою кружку. Не хочу смотреть Кириллу в глаза. Чувствую себя ужасно из-за того, что ему приходится так нянчиться со мной и прогуливать свою любимую работу.

— Мань, прекрати. Мне не нужны твои благодарности. Все, что мне нужно, это чтобы ты была в порядке.

— Ты, наверное, не выспался из-за меня. Всю ночь возился со мной.

— Не возился, а заботился. И это приятнее, чем какой-то сон. — я слышу улыбку в его голосе. И легкое поглаживание моей спины подтверждает, что он не злится на меня.

— Ты готова поговорить? — я лишь отрицательно помахала головой. — Рано или поздно, но тебе придется нам все рассказать. И лучше раньше, потому что я боюсь, что Пашка в неведении успеет натворить много глупостей.

— Никаких глупостей. — вышел из своей комнаты брат. — Только смертная казнь этому ублюдку!

Ярость брата похоже за ночь не остыла, а разгорелась еще больше.

— Паш, не нужно. Он того не стоит. — тихо проговорила я, продолжая смотреть в кружку.

— А что нужно?!

— Паш, успокойся. Криками и злостью ты сестре не поможешь.

— А что поможет?! Ты до конца жизни будешь спать с ней в обнимку и успокаивать ее каждые полчаса?!

— Если это поможет, то да!

— Отлично, Кир! Это по-твоему решение проблемы?!

— Если ты попадешь в тюрьму, то это тоже проблему не решит. И Машке лучше не станет!

От их спора мне стало плохо. Это я виновата. Паша просил не ехать к Роме одной, но я не послушала его. А сейчас два лучших друга впервые в жизни ссорятся, и все из-за меня.

— Я не попаду в тюрьму! Всего лишь накажу его! Он не рискнет написать на меня заявление!

— Да от него можно ожидать чего угодно! Неужели ты этого еще не понял?!

— Мань… — обратились они ко мне в один голос, услышав мой всхлип.

— Прекратите… ссориться…

— Прости. — снова в один голос сказали они.

— Нам просто тяжело смотреть на тебя в таком состоянии. И мы не знаем, как тебе помочь. — Паша сел передо мной на корточки, взяв мою свободную руку в свои.

— И в наших ли вообще силах тебе помочь. — добавил Кирилл.

Повисло молчание. Парни ждут от меня ответа.

Мне нужно взять себя в руки и пережить это все.

Роме в любом случае это сойдет с рук. Мы раньше были в отношениях. Я сама пришла к нему домой. У него достаточно денег, чтобы откупиться. Унижения, что мне придется пройти, пока буду заявлять на него в полиции, будут просто бессмысленными.

Так что… нужно собраться и просто пережить это. Нужно заставить себя поверить, что это был просто жесткий секс на прощание. И потом забыть обо всем.