Это было жаркое, жаркое лето
Шрифт:
Но это осознание пришло к ней уже потом, гораздо позже, а сейчас Таня была твердо убеждена, что получить дубликаты — это ее единственная возможность уцелеть, если когда-нибудь в будущем некоторые обстоятельства вдруг сложатся не в ее пользу. Девушка довольно наивно полагала, что имея в загашнике спрятанный на своего шефа компромат, она будет иметь возможность в случае чего выторговать себе жизнь…
Наконец она остановилась возле дома своего давнего знакомого, с которым пребывала в приятельских отношениях и который, создав на дому что-то наподобие небольшой видеостудии,
— О, Танюшка! Сколько лет, сколько зим! — Он собрался было ее приобнять, но при виде изуродованного лица испуганно отшатнулся. — Да что это с тобой? Тебе же надо немедленно в больницу, Таня! У тебя ведь может быть сотрясение. Где это тебя так угораздило? Ты что, попала в аварию?
— Вроде того, — усмехнулась она и, бесцеремонно отодвинув парня в сторону, прошла прямиком в комнату, где мигали какие-то лампочки, горели индикаторы, что-то бесшумно крутилось, шевелилось… — Слушай, Игорь, только ради бога, не задавай лишних вопросов, — сразу приступила Таня к делу. — У меня нет ни единой лишней секунды и любое промедление может мне очень дорого обойтись, возможно даже стоить жизни.
Игорь, внимательно посмотрев девушке в глаза, только молча кивнул — видимо ее внешний вид вполне подтверждал серьезность только что сказанного.
— Ты, Игорек, пожалуйста, сверни все, чем сейчас занимаешься, а неустойку я позже тебе оплачу. Ты же знаешь, что я слов на ветер не бросаю и обманывать тебя не стану. — Тот опять молча кивнул, с интересом ожидая продолжения столь неожиданно прозвучавшей просьбы. — Я тебе сейчас дам две видеокассеты, а ты мне быстренько сделай с них дубликаты. Понимаешь? Максимально быстро, дорога каждая минута, поверь.
Ведь есть же у тебя какая-нибудь там ускоренная перезапись или что-то в этом роде? И еще… О содержании этих кассет ты ни в коем случае не должен знать — это может создать угрозу в том числе и для тебя самого. А потом, там есть… — Она запнулась. — Мое очень… очень личное. Понимаешь?
— А они записаны до конца? — Игорь уже с профессиональным интересом вертел в руках переданные девушкой видеокассеты.
— Игорек, миленький… Ей-богу, не знаю, я видела только самое начало. Поторопись, пожалуйста…
Тот молча подошел к своим работающим агрегатам, быстро и уверенно защелкал какими-то клавишами, тумблерами, вынул кассеты, видимо стоявшие на перезаписи — Татьяне все это было неинтересно, — зарядил поданные ею, что-то быстро настроил и, заметив ее настороженный взгляд, с улыбкой произнес:
— Все, все, уходим на кухню, подглядывать не собираюсь. Только через какое-то время вместе зайдем и проверим, может пленки записаны не до конца. — И увлек девушку на кухню.
Спустя некоторое время, налив обоим по чашке кофе, Игорь вдруг пристально уставился на лицо гостьи.
— Что, не нравлюсь? Страшной стала? — усмехнулась Таня.
Она осторожно отпила глоточек напитка, стараясь не потревожить распухшие
— Не в том дело. — Игорь как будто все не решался что-то произнести. — Ты же сама прекрасно знаешь, что нравишься мне с тех самых пор, как мы с тобой познакомились и это, — он кивнул на ее лицо, — не играет для меня ровным счетом никакого значения. Ведь все это временно, через недельку ты опять станешь такой же красавицей, какой была всегда. — При его словах Таня не смогла сдержать улыбки, но все еще не понимала, куда он клонит. — В общем, я насчет оплаты… — Ее собеседник немножко замялся.
— Ах, так вот что это за взгляды! — Она рассмеялась. — И только-то? Но я же тебе ясно сказала, что нужную сумму ты назовешь сам, а я не поскуплюсь и торговаться не собираюсь.
Ну, в пределах разумного, конечно, — осмотрительно добавила молодая женщина. — К примеру, поездку на те же Канары ты за мой счет вряд ли сможешь себе устроить. Так что, смело называй свою цену, не стесняйся, — приободрила она все еще мявшегося Игоря.
— Я… ты понимаешь, мне не нужны деньги… — и посмотрев удивленной женщине в глаза, собравшись, наконец, с духом, Игорь решительно выпалил:
— Мне нужна ты сама!
— Я… я правильно тебя поняла? — Таня с удивлением посмотрела на вновь смутившегося от своего откровения мужчину. — Ты хочешь сказать, что…
— Да! Я хочу тебя! — снова набравшись храбрости рубанул он. — Так, и только так! Иначе… — Он дернулся в сторону комнаты. — Я останавливаю запись!
— Стой! Да стой же ты, дурачок! — вскочив, перехватила его на полпути Таня. — Погоди, ведь я же тебе еще ничего не ответила. Я ведь не сказала, что я… я согласна. Да, я согласна, шантажист ты мой милый. Пользуешься моим девичьим безвыходным положением… — Женщина привстала на цыпочки, обвила руками шею мгновенно сомлевшего от счастья Игоря и нежно прикоснулась разбитыми губами к мужским, напрягшимся в ожидании. — Милый…
Через минуту она, захлебываясь от наплыва чувств, шептала растерянному, не верящему в происходящее Игорю:
— Что ж ты раньше-то молчал, дурачок? Ты мне тоже давно нравишься, но кто, в конце концов, должен делать первый шаг?
Неужели слабая женщина? — И опять, преодолевая боль в разбитых губах, нежно его поцеловала. — Ведь сколько времени потеряно, скольких ошибок мне можно было избежать, если б ты не был у меня таким робким.
— Ничего, мы с тобой еще все наверстаем, — улыбался так неожиданно обретший свое счастье мужчина и вдруг, вспомнив, закричал: