Это и есть любовь
Шрифт:
— То есть? — тихо спросил Макс, сверля ее глазами.
Наконец-то я его уязвила! — подумала Лаура.
— Мне кажется, я объяснила все предельно ясно. Поработай над собой, Макс. Растопи свое сердце и подари его детям. Это принесет пользу и тебе.
— Гм, не получится. Я не знаю, сколько они должны спать, не знаю, чем их кормить.
— Ты не настолько тупой! — заметила она зло. — Когда приедешь туда, спроси эту девицу, подружку Фей. Пусти в ход свое обаяние, и она с радостью тебя просветит. Возможно даже, пошлет к чертям свой фестиваль и останется, чтобы помочь тебе.
Макс
— Спасибо за твою веру в мои мужские чары.
— При чем здесь чары? У тебя привлекательная внешность, и тебе ничего не надо делать, чтобы выглядеть неотразимым.
— Ты, кажется, собираешься читать мне мораль? — сухо осведомился Макс.
— Нет, я лишь сказала правду. Ты всегда пользовался своей внешностью, чтобы получить желаемое.
Макс изучающе, даже с некоторым интересом посмотрел на нее. В его глазах появился недобрый блеск.
— Может, мы разовьем эту тему? — предложил он.
— Нет. Я хочу уладить вопрос с детьми! — вспыхнула Лаура. Меньше всего ей хотелось обсуждать их неудавшийся роман. — Попробуй, Макс, — просительным тоном произнесла она. — Ты наверняка сможешь уговорить ту девушку остаться еще на несколько дней.
— Возможно, — согласился он. — Хотя не думаю, что это будет разумно. Если она собралась бросить детей на произвол судьбы, значит, она ничем не лучше Фей, которая водит дружбу с кем попало.
— Нельзя причесывать всех под одну гребенку.
— Я основываюсь на фактах. Фей общается с такими же, как она сама, непостоянными, необязательными людьми. Я не удивлюсь, если девица, на которую она оставила детей, понятия не имеет, как с ними обращаться. Лаура, я знаю от Дэна, что ты никогда не видела наших племянников...
— А ты? — парировала она, приняв последние слова за укор.
— Тоже не видел. Полагаю, мы оба были лишены этой возможности по одной и той же причине. Фей и Дэн постоянно мотаются по Соединенному Королевству, и с ними просто невозможно договориться о встрече. Лаура, пожалуйста, подумай еще раз. Ты легко справишься с Уолтером. Что касается Сью... Младенцы, кажется, только и делают, что спят да едят. Если уж твоя сестра справлялась с ними, значит, любой справится.
— У меня есть предложение получше. Найми им няню. Поезжай в Плимут, познакомься с детьми и потом представь им няню.
— Прекрасная идея! Только вот... я не знаю, по каким критериям надо отбирать няню, — удрученно проговорил Макс и, испытующе взглянув в озабоченное лицо Лауры, вдруг воскликнул, словно осененный неожиданной мыслью: — Постой! У меня появился компромиссный вариант.
Губы Макса растянулись в ослепительной улыбке. Лаура смотрела на его сияющее лицо и чувствовала, как у нее слабеют ноги, а внизу живота разливается приятная нега. Она понимала, что этот мужчина опять пытается поймать ее в капкан своего обаяния.
— Какой еще вариант? — недовольно спросила она.
— Мы оба едем в Плимут...
— Вместе? Ты и я? — пролепетала ошеломленная Лаура.
— Да. Люка с собой не возьмем.
— Нет.
— Лаура, мы пробудем там до тех пор, пока не найдем няню с твоей помощью.
— Нет! — Ее начинала бесить настырность Макса.
— Это займет
— Как благородно с твоей стороны предоставить мне право выбора, — ядовито произнесла Лаура.
Макс не понимает, о чем просит. Получается, что она должна заботиться о его сыне. Похоже, он все-таки не знает, что является отцом Уолтера, и это было для нее небольшим утешением.
Но согласиться на его предложение означает подвергнуть себя жестокому испытанию. Они будут находиться в маленьком коттедже все вместе: Макс, она, его сын и грудной ребенок. Но больше всего Лауру беспокоило, что она будет возиться с детьми, привыкнет к ним и, конечно, полюбит. Максу тоже придется укладывать их спать, читать Уолтеру перед сном сказки. Короче говоря, они невольно будут изображать из себя родителей, и Лаура догадывалась, насколько мучительной будет для нее вся эта ситуация. Жить несколько дней в заботах, тревогах, любви, а затем снова вернуться в пустоту. Она никогда не имела склонности к мазохизму.
— Что ты ставишь на первое место — свои нужды или нужды детей? — сурово потребовал ответа Макс.
Лаура подняла свои длинные пушистые ресницы: в ее ярко-голубых глазах застыла немая мольба.
— Я... я не могу! Я... — Голос ее дрогнул, и она крепко сомкнула дрожащие губы.
Добродушие Макса вмиг исчезло.
— Это из-за Люка, да? — грубо спросил он. — Боже мой! Дети твоей сестры в опасности, а ты не можешь расстаться с любовником! Неужели он так много для тебя значит?
— Прекрати давить на меня! Я должна все обдумать. — Лаура дрожала от волнения. Она отошла от двери и опустилась на подлокотник кресла.
— И сколько же тебе нужно времени на раздумье?
— Не знаю!
— До Плимута путь неблизкий, я бы хотел выехать через несколько минут, чтобы успеть до того, как Уолтер ляжет спать. Та девица должна представить нас ребенку, а то бедный парень испугается, обнаружив утром в доме двух незнакомых людей, которые будут утверждать, что они его тетя и дядя.
Оказывается, у Макса тоже есть сердце, удивилась Лаура. Однако надо решать, и решать быстро. Она запустила пальцы в свою густую гриву и взлохматила ее еще больше. Мысль о том, что ей придется играть в паре с Максом роль мамы и папы, приводила ее в паническое состояние. Она не знала, что делать и, обессилевшая, сползла на сиденье кресла. Оправив юбку на коленях и выпрямив спину, Лаура севшим голосом пожаловалась:
— Ты требуешь от меня слишком многого.
— Не я, а твоя сестра. Все из-за нее.
— Не любишь ее, да? — спросила Лаура с укором.
— Не люблю, — серьезно подтвердил Макс.
Лаура поразилась бескомпромиссности ответа. Ведь во всем виноват Дэн. Это он приучил Фей к бродячему образу жизни и к спиртному. Сестра сама рассказывала об этом.
— А как же твой брат? — спросила Лаура, желая восстановить справедливость. — Он бы мог покончить с пьянством, если бы захотел. Он тоже виноват в том, что дети остались беспризорными...