Это и моя война
Шрифт:
– Весело будет, если нападем на того, кому этот корабль знаком.
– А мы его в Риуме купили, ваша милость. – Капитан был очень доволен, что может дать хоть какой-то совет Сварогу.
– Ну и что? – не понял Сварог.
– Риуме – первое в Пограничье место по продаже ворованного и прочего неправедно доставшегося. Кораблей в первую очередь. Кого ни спросят насчет чего подозрительного – купил в Риуме у хромого да чернявого, еще один зуб у него со свистом… Все понимают, в чем дело, а доказать нельзя. Главное – как следует осмотреть кораблик, и если попадется что лишнее, выкинуть за борт.
Так они и сделали. Пооткрывали рундуки, прощупали ладонями
Что гораздо хуже, не оказалось ни еды, ни воды. Бочонок вина к тому времени был объединенными усилиями опустошен и вышвырнут за борт. Создавать заклинаниями еду и питье Сварог не хотел, чтобы не выдавать себя как лара. Капитан и так узнал много такого, чего ему не следовало бы знать. По этой же причине Сварог героически отказался от своих сигарет, извлекаемых из воздуха, довольствуясь одной из трубок капитана и его скверным горлодером. А есть и пить хотелось не на шутку. Один Карах безмятежно дрых у борта, ничуть не встревоженный наступившим на корабле голодом, поскольку не знал ни о голоде, ни о побеге. Джинн был начеку и настойчиво предлагал завалить корабль изысканнейшими яствами вкупе с лучшими винами – очень ему не терпелось поскорее развязаться с избавителями и отправиться восвояси. Но Сварог, твердо решивший поберечь третье желание для серьезного дела, потребовал карту и, обнаружив, что ближайшим населенным пунктом является уже знакомый ему понаслышке Готар, решительно приказал:
– Курс на Готар!
Была у него некоторая надежда, что с тамошним бароном, пристрастившимся жечь людей на кострах, уже прискакала разбираться рать молодого князя. Тогда всем будет не до проезжих корабельщиков.
Глава шестая. Государственный переворот как импровизация
То ли причиной тому было цыганское счастье Сварога, то ли местные муссоны, пассаты и прочие баргузины, но ветер постепенно разогнал низкие тучи, и буря отменилась. Подплывши к Готару, или, как правильнее говорить, «подойдя», они обнаружили, что городишко выглядит крайне убого – дома ветхие, прямо-таки готовые рухнуть.
Причал был вымощен камнем в незапамятные времена, и половина плит давно вывалилась. Дыры кое-где залатали досками, но особого старания при этом не проявили. На волнах покачиваются три лодки и большой одномачтовый баркас без палубы – судя по груде сетей на корме, рыбацкий.
На фоне всего этого «Морская жемчужница» выглядела роскошным океанским лайнером, бросившим по случайности якорь в захолустном райцентре. Экипаж Сварога представления не имел, что такое океанский лайнер и райцентр, но оценил ситуацию верно – несмотря на полное отсутствие свидетелей-аборигенов, моряки приосанились и гордо поплевывали за борт – даже покалеченный, чьи раны уже начали подживать.
– Ну, пошли? – сказал Сварог Леверлину.
– А топор ты не берешь? Здешний хозяин – скотина редкая, к нему лучше приходить в гости вооруженным до зубов…
Сварог прихватил топор, они осторожно прошагали по дряхлому причалу и направились к ближайшим домишкам. В первом никого не оказалось, только вовсю заливалась собачонка, сторожа никчемный скарб. Во втором тоже. Из домов воняло, вокруг валялся всякий хлам, бродили бесприютно худые свиньи. Отличие от аккуратненьких келий амазонок было разительным.
«Все-таки
Она молча выслушала Сварога, ничего не поняла, и они еще долго добросовестно орали ей в ухо. Из ее шамканья только и дознались, что жрать самим нечего, а весь народ на площади. Сварог сунул в иссохшую ладонь монетку (при виде которой старуха едва не лишилась чувств), и они быстрым шагом направились дальше, держа курс на видневшуюся над крышами каменную башенку с развевавшимся вымпелом – баронский замок и, следовательно, центр города. Должна же в центре отыскаться хоть одна лавчонка со съестным?
На площади перед баронским замком они обнаружили целых три лавчонки – но все оказались заперты. В угрюмом молчании стояло сотни три народа – должно быть, все городское население, способное передвигаться, – и над головами толпы виднелись верхушки двух столбов, вокруг которых что-то происходило: оттуда слышались шум и ругань, но ни дыма, ни огня пока что не видно.
Они быстро протолкались в первый ряд, весьма невежливо работая рукоятями мечей и древком топора. Видя их хорошую одежду и оружие, те, кто стоял поближе, торопились дать дорогу, но толпа была очень уж спрессована, и повозиться пришлось.
Они переглянулись. Леверлин побелел от злости.
– Ну, так, – сказал Сварог. – Слухи ничуть не преувеличены…
По краю пустого пространства вокруг столбов прохаживались воины, человек двадцать, в кольчугах старинного фасона, но добротных, вооруженные мечами и топорами. Огнестрельного оружия Сварог не заметил. Еще несколько человек складывали кучи хвороста вокруг столбов с привязанными к ним людьми, и на них покрикивал красовавшийся на черном коне субъект в кольчуге с серебряными накладными украшениями и баронской короне на лысоватой башке.
Сварог пригляделся к тем, у столбов. Девушка в бедном домотканом платье, довольно красивая. Скорее всего местная. А вот мужчина определенно не отсюда – высокий, темноволосый, с аккуратной бородкой, в изодранной, но совсем недавно роскошной одежде, синей с вышивкой золотом.
На шее у барона красовалось изящной работы золотое ожерелье с синими самоцветами – оно никак не вязалось с хозяином Готара, а вот на человеке в синем смотрелось бы весьма естественно – как и висевший при бедре барона меч в дорогих ножнах, с усыпанной рубинами рукоятью…
– Ну, с кого начнем? – спросил Леверлин сквозь зубы.
– Ты что, хочешь…
– А ты до конца досмотреть собираешься? – На узком лице студента не осталось ни бесшабашности, ни благодушия.
– Да нет, – сказал Сварог. – Просто…
– Не знал, можно ли на меня рассчитывать?
– Ну… в общем, да.
– Ну, в общем, я на тебя не обижаюсь, – передразнил Леверлин. – Знакомы без году неделя… Ладно. Забыли. Но если ты еще когда-нибудь решишь, что на меня нельзя полагаться, – не посмотрю, что ты милорд, Его небесное великолепие… – Студент огляделся. – Так. Время есть, они еще повозятся, только начали… Знаешь, этот, с бородкой, определенно моряк. Одежда у него стагарского пошива. Но не колдун, мочки ушей на месте. Стагарский волшебник им уже давно устроил бы стихийное бедствие. Колдовство у них специфическое, сугубо морское, но неплохо работает и возле реки, впадающей в море. Проливной дождь или ветер, такой, чтобы крыши срывало, – это и здесь пригодилось бы…