Это любовь
Шрифт:
Будет больно?
Джакс обхватывает мой подбородок двумя пальцами, привлекая внимание.
— Я войду медленно, — обещает он, словно прочитав мои мысли.
Я киваю один раз, а Джакс одновременно целует и входит. Делает один толчок и замирает, пока я подстраиваюсь под его размер. Но я такая мокрая и так хочу этого, что уже к третьему толчку задыхаюсь, нуждаясь в большем.
— Черт, — шепчет он, когда входит и выходит, целуя меня в шею. — В тебе так тепло. Не думаю, что когда-нибудь захочу выйти.
—
— Ты ощущаешься настолько хорошо. Так хорошо, — говорит он, в его голосе слышна нужда.
— Джакс... — стону я, приподнимая бедра, чтобы подстроиться к его движениям.
Он снова находит мои губы и поднимает мою ногу, закидывая ее на бедро. Его дыхание становится рваным, пока он продолжает двигаться внутри меня.
— Чувствуй меня. Почувствуй это, — говорит он и целует меня, вторя языком толчкам бедер. — Почувствуй, как это удивительно.
— Да… — говорю я между тяжелыми вдохами.
И это так.
Он чувствуется потрясающе.
С каждым толчком, каждым поцелуем, каждым укусом.
Ощущаю, что движения Джакса становятся более жесткими, его живот напрягается, и я понимаю, что он близок. Его спина напрягается, и ручейки пота собираются на пояснице. Обвиваю обе ноги вокруг его талии, пятками вжимаясь в его зад. Джакс рвано выдыхает и произносит мое имя, а потом падает на меня. Я руками провожу по его спине, наши потные тела прижаты друг к другу. Через мгновение Джакс поднимает голову и смотрит на меня.
— Ты в порядке? — Он осматривает мое лицо, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.
— Я больше, чем в порядке.
Он улыбается, осторожно поднимается и выходит из меня.
— Не двигайся.
Я смотрю, как он идет к ванной, и улыбаюсь тому, что вижу — его задница создана для рекламы нижнего белья Calvin Klein. Слышу, как он избавляется от презерватива и включает кран. После возвращается с влажным полотенцем.
Джакс приближается и улыбается мне. Сев, раздвигает мои ноги и аккуратно вытирает мои бедра и складки, очищая. Наблюдаю, как он смотрит вниз и фокусируется на том, что делает, и мое сердце щемит. Когда заканчивает, он поднимает взгляд, чтобы обнаружить, что я смотрю на него.
— Что? — улыбается Джакс.
— Никто никогда не делал этого раньше, — тихо говорю я.
Его улыбка смягчается.
Джакс бросает полотенце обратно в ванную и взбирается на постель, натягивая сверху простыню, покрывая нас до бедер. Он озорно поигрывает бровями, оставляя специально грудь непокрытой, и поворачивается ко мне. Джакс осторожно берет меня за руку и целует открытую ладонь. Мой взгляд блуждает по его лицу, и, хотя в комнате мало света, я замечаю покрасневшие веки. Джакс явно истощен.
— Ты, наверное, сейчас так устал от перелета, — говорю я, скрывая улыбку в подушке.
Как будто по команде, Джакс зевает.
— Немного. Но усталость того стоит.
Джакс приподнимает одну
— Спокойной ночи, Джексон, — шепчу я.
Закрываю глаза и позволяю сну овладеть мной.
Глава 20
Я медленно переворачиваюсь, по телу разливается удовольствие, разум в покое. Моя голова идеально сливается с подушкой, а тело согрелось в коконе одеяла. Я помню это чувство. Узнаю его, хотя прошло какое-то время с тех пор, как чувствовала это.
Счастье.
Я наслаждаюсь несколько минут, не желая открывать глаза, не желая ничего чувствовать, кроме того, что ощущаю в этот момент. Лежу с закрытыми глазами, еще немного избегая мира за пределами моих век.
Вытягиваю руки над головой, касаясь спинки кровати. Кончики пальцев касаются мягкой ткани замши. Это странно. Я замираю и хмурю брови, что-то в этом изголовье кажется неправильным. Неуместным.
Медленно открываю глаза и смотрю на потолок своей спальни. Поворачиваю голову налево, и узнаю тумбочку, мою лампу с кремовым абажуром и книгу, которую я читала при ее свете. Все на своих местах, но я не могу избавиться от ощущения, что всего этого здесь не должно быть.
— Доброе утро, — слышу глубокий, но нежный шепот позади.
Я просыпалась от этого голоса слишком много раз по утрам, что не сосчитать. Поворачиваюсь к мужчине, который много месяцев преобладал в моих снах.
— Доброе утро, — улыбаюсь я, зарываясь глубже в подушку и одеяло.
— Давно не виделись, — говорит Бен, убирая мне волосы за ухо.
Я закрываю глаза и киваю в знак согласия. Вспоминаю наш последний разговор. Как все закончилось.
— Я не хочу ссориться, — говорю я.
Бен касается губами моего лба и целует. Как только эти губы касаются моей кожи, я чувствую облегчение, что Бен вернулся. Облегчение, что все еще могу говорить с ним. Его губы задерживаются, но чувствуются иначе. Грубее. Не так мягко, как обычно. Где-то в глубине души я знаю почему, но отбрасываю эту мысль.
— Помнишь тот день, когда мы переехали сюда? — Бен переворачивается на спину, поднимая взгляд к потолку. — Я помню, подумал: «Наконец-то, что-то мое». И то, что я делал это с тобой, только сделало этот момент лучше.