Это любовь
Шрифт:
— Ты ничего не знаешь, — говорю я как можно холоднее, но внутри разваливаюсь на каждом слове.
— Не делай этого, — просит Джакс, качая головой. — Не говори о нас, как будто это ничего не значит. Как будто то, что у нас есть, это что-то нехорошее. Что-то не потрясающее!
Боль от необходимости смотреть в глаза Джаксу и лгать о моих чувствах к нему можно сравнить только с одним другим моментом в моей жизни. По иронии судьбы, это тот самый момент, который сделал нахождение здесь с Джаксом возможным.
— Это была ошибка, — говорю я. Беру его за запястья
Джакс расстроенно качает головой, проводя пальцами по волосам.
— Я в это не верю. Это была не ошибка. Я знаю, что это! Ты знаешь, что это! — Джакс смотрит на меня, в его глазах решимость. — Это любовь, Рэйчел. Мы влюбляемся, — уверенно заявляет он.
Мое сердце замирает от этих слов. Я знаю, что Джакс прав. И он знает, что прав. Мы медленно и одновременно быстро влюблялись. Я боролась с этим, и жаждала этого. Я оттолкнула Джакса столько же раз, сколько притянула. И от этого то, что я делаю с ним, становится намного хуже.
— Скажи что-нибудь, — умоляет Джакс. — Скажи мне, что я не одинок в этом.
Ты не одинок, Джакс. Я тоже это чувствую.
Но не могу остаться. Даже если это означает, что я должна оттолкнуть его. Я не готова закрыть свое сердце для того, кто прожил там столько лет.
— Я не люблю тебя, Джексон. Прости.
На его лице вспыхивает боль, и это слишком много, чтобы вынести. Я опускаю взгляд, прежде чем развернуться и направиться к двери.
На этот раз я знаю, что не остановлюсь.
— Рэйчел...
И все. Что еще он может сказать?
Открываю дверь и заставляю себя выйти, отказываясь оглядываться назад. Слышу щелчок замка позади, и, к счастью, лифт прибывает, как только я нажимаю кнопку вызова.
Как только двери закрываются, слезы стекают по лицу, и я издаю тихий всхлип.
Плачу так же, как и ночью, когда умер Бен. Я плачу, потому что второй раз мое сердце разбито.
Только на этот раз я разбила чье-то другое вместе со своим.
Я с трудом помню, какими были первые несколько часов после аварии Бена. Казалось, время остановилось, я была слишком оцепеневшей, чтобы замечать, что вокруг что-то происходит.
Эти же последние несколько часов прошли по-другому. Единственное сходство — медленное, как улитка, движение времени вперед. Но я чувствовала каждую минуту. Каждая останавливающая сердце и перехватывающая дыхание секунда приносила боль. Я желала, чтобы на меня снова нашло онемение и помогло заглушить боль, хотя бы всего на минуту.
Передо мной повисает бумажный платок, зажатый пальцами с прекрасно ухоженными ногтями.
— Черт, — говорит Тесс с явным беспокойством и сочувствием на лице. — Что случилось потом?
— Я ушла. Повернулась и вышла за дверь. — Этот момент повторяется в моей голове снова и снова, как в кино. Я так хочу, чтобы это прекратилось, но не могу ничего сделать.
— Черт, — снова бормочет Тесс, наморщив лоб.
— Да, — соглашаюсь я, всхлипывая в свежий платок. Куча использованных смятых белых квадратов
Ранить того, кого вы любите, мучительно. Понять, насколько несправедливо вы поступили с ним — не простая пилюля, ее сложно проглотить. Особенно, когда эта таблетка всего вдвое меньше собственного сердца.
— Так будет лучше, — повторяю я, надеясь, что чем больше буду это произносить, тем скорее все поверят в это.
— Ты вправду в это веришь? — спрашивает Тесс.
Я неистово киваю, подтверждая.
— Я не могу дать Джаксу то, что ему нужно. То, что он заслуживает. — Слезы с новой силой бегут по щекам. — Он заслуживает того, кто будет любить его без остатка, не такую неполноценную, как я.
Тесс качает головой.
— Ты не неполноценная. Иногда влюбляться страшно. Но любовь стоит того, — говорит она, пытаясь быть оптимистом.
Я смотрю на нее поверх испорченного платка.
— Я не хотела, чтобы это произошло, — шепчу я.
Тесс грустно улыбается.
— Я знаю, милая. Никто никогда не хочет. Некоторые люди влюбляются охотно, другие постоянно спотыкаются. — Немного помолчав, она продолжает: — В любом случае, когда достигаешь дна, это больно, черт возьми.
Она как будто знает, о чем говорит. Это вызывает настороженность, и я смотрю на Тесс — ее волосы в беспорядке, еле удерживаются одной заколкой, на теле старая растянутая футболка и леггинсы. Но что по-настоящему привлекает внимание — красные глаза. Глаза, которые говорят, что она плакала, прежде чем пришла ко мне. Все это время мы говорили о моем горе, и только теперь я замечаю то же самое в подруге.
— Ты в порядке?
Я ругаю себя, что только что заметила, что что-то явно беспокоит Тесс. Кажется, я стала эгоисткой, погрузившись в свою драму отношений.
Она отмахивается от моего вопроса, махнув рукой, но я знаю, что ее нужно сильно расстроить, чтобы вызвать слезы.
— Что случилось? — на этот раз, спрашиваю с большей настойчивостью.
Тесс глубоко вздыхает и грустно смеется.
— Думаю, я тоже попала на дно.
Когда она отворачивается, вижу, как одинокая слеза сбегает с уголка глаза и медленно ползет по щеке. Тесс даже не потрудилась вытереть ее. Вытаскиваю из коробки свежий платок, и на этот раз, предлагаю подруге.
— Что случилось? — Озабоченность за нее теперь затмевает мои собственные чувства.
— Самое смешное, что я даже не знаю. В одну минуту — горячие разговорчики и срывание одежды друг с друга. В следующую, Пол говорит, что мы живем в разных мирах, смотрим на жизнь по-разному и прочая ерунда. Он ушел сегодня утром, сказав, что нам нужно «немного охладиться». Что бы, черт возьми, это ни значило.
Я не могу поверить, что у Тесс и Пола была такая же ссора, как у нас с Джаксом. Это какая-то странная сумеречная зона, направленная на то, чтобы причинять мне только горе. После произошедшего утром, я не думала, что моему сердцу будет еще больнее, но когда вижу Тесс такой грустной и растерянной, понимаю, что сердце еще может продолжать ломаться. Видимо, край еще не достигнут.