Это моя комната! (It's my room!)
Шрифт:
* * *
День был долгим. Сначала Гермиона с Гарри и Роном пошли к мадам Помфри и провели в больничном крыле огромное количество времени, пока колдомедик залечивала рану у нее на голове. Затем они пошли к Хагриду, чтобы обрадовать его новостью о возвращении Пушка в Хогвартс. Полувеликан долго умилялся, говоря, что Пушок скучал по своему дому. В конце концов друзья убедили его, что трехголовому псу нужно подыскать место получше, чем Запретный лес.
Гермиона подошла к комнате Малфоя, вежливо постучала в дверь и лишь после этого решилась зайти.
— Как ты? – спросила она и села на стул рядом с его кроватью.
— Лодыжка была сломана, но Помфри вылечила ее, так что я буду в порядке, — ответил Малфой, лежа на кровати. – Как твоя голова? Надеюсь, Из-за травмы оттуда не пропали все те миллиарды вещей, которые ты знаешь?
— Малфой, неужели ты и правда заботишься о моем самочувствии?
— Просто хочу знать, нужно ли мне будет готовиться к тому, что на уроках ты снова включишь занудную всезнайку?
— Мадам Помфри вылечила меня. Так что я останусь прежней.
— Кошмар! – воскликнул Малфой трагически, и они оба засмеялись.
Гермиона прокашлялась. Она хотела выразить ему свою признательность за спасение, но когда дело касалось Малфоя, это было трудно сделать. Он не любил говорить о том, что хорошего он сделал для нее, будто бы хотел притвориться, что этого никогда не происходило. Возможно, он стыдился того, что помогал магглорожденной. Но в этот раз Гермиона не могла оставить все как есть. То, что Малфой сделал, очень много для нее значило, и она хотела выразить ему свою благодарность.
— Малфой, я хотела… что ты сделал вчера ночью… — она пыталась найти правильные слова. – Никто никогда не делал для меня ничего подобного. Спасибо.
— Ну, я не знаю, что на меня нашло, но, думаю, это не самая ужасная вещь, для которой мне пришлось использовать свои вокальные способности.
Гермиона улыбнулась. Во всяком случае, в этот раз он принял ее благодарность, ну, вроде бы.
— Ты же никому не расскажешь? – быстро добавил он. – Это бы сильно подпортило мою репутацию.
— Не расскажу.
Она почувствовала неожиданную близость к Малфою, который сейчас выглядел таким
Гермиона поспешно задала ему другой вопрос, который ей нужно было с ним обсудить, пытаясь отвлечь себя от ненужных мыслей:
— А что с Пожирателями Смерти? Они…
— Я послал им письмо, в котором говорится, что Дамблдор меня заметил и я уже больше не мог покинуть замок.
— Ты собираешься пойти на следующее собрание?
Гермиона посмотрела ему прямо в глаза. Неловкая тишина наполнила комнату. Видимо, Малфой не хотел давать ей ответа, который бы ее не устроил, но и врать тоже не хотел.
С Малфоем было так сложно. Когда вокруг не было слизеринцев или гриффиндорцев и ничто не напоминало о войне, то проблем в общении не возникало. Кажется, с ним Гермионе нравилось проводить время больше всего. Он действительно нравился ей и она заботилась о нем, намного больше, чем ей того хотелось. Она знала, что он тоже может быть заботливым и милым. Но в тоже время он был Пожирателем Смерти, то есть олицетворял все, что Гермиона презирала. Малфой был парадоксом. Пожиратель Смерти с добрым сердцем.
— Я пойду, чтобы ты мог отдохнуть, — наконец решила Гермиона и поднялась со своего места.
Она уже закрывала дверь, когда Малфой окликнул ее:
— Я не хотел такой жизни.
— Тогда выбери другую.
Такой разный Малфой
— И не забудь сказать, что процент сдающих ЖАБА в Хогвартсе повысился на…
— Грейнджер, ты уже напоминала мне об этом сто раз. Я не забуду сказать об этом, даже если захочу.
— О, — произнесла Гермиона, просматривая бумаги в руках. Не было никакого смысла снова повторять написанное второму старосте школы.
Она торопливо шагала рядом с Малфоем, который нес в руках свой багаж. Он отправлялся в Дурмстранг на эти выходные. Как старосты школы, они должны были периодически встречаться с учениками других школ и обсуждать с ними, какие системы и школьные правила дают желаемые результаты.
Несколько недель назад Гермиона сама ездила в Шармбатон. Теперь была очередь Малфоя представлять Хогвартс.