Это наша ночь

Пикарт Джоан Эллиот

— Потрясающие напитки водились у твоей тетки, — улыбнулся Терри.

Но, вместо того чтобы отпить еще, он поставил бокал на стол и посмотрел на Аннабеллу долгим взглядом. Его улыбка погасла, а лицо стало напряженным.

— Аннабелла, мне очень хочется поцеловать тебя, прямо здесь и прямо сейчас. Но я буду честен с тобой. Если я обниму тебя, то уже не смогу отпустить, я слишком сильно хочу тебя. Поэтому я лучше не буду тебя целовать. Мы поговорим или послушаем музыку, а хочешь — просто посидим в тишине.

— Я…

— Но я

хочу, чтобы ты знала одну вещь, Аннабелла. Я скажу ее тебе, а потом мы будем просто разговаривать, но… Аннабелла, я люблю тебя. Я не мастер делать многословные признания, но я говорю чистую правду. Я люблю тебя, Аннабелла.

На мгновение Аннабелле показалось, что Терри говорит не с ней, потому что он смотрел куда-то поверх ее плеча, и даже хотела обернуться, чтобы посмотреть, к кому же он, интересно, обращается. Потом в ее ушах раздался странный звон, и комната поплыла перед глазами. Она видела лишь Терри, его глаза, наполненные теплотой, нежностью и… желанием.

«Он любит меня», — пело ее сердце.

Разве это могло быть правдой? Терри Расселл признался ей в любви. Ей, Аннабелле Эбрахам?

«Какой именно Аннабелле?» — раздался вкрадчивый внутренний голос. Прежней или новой? Той, что изменилась, или…

«Это неважно», — подсказывало ее сердце. По крайней мере, сейчас. Сейчас ничто не имело значения, кроме того, что Терри любит ее.

Должна ли она признаться ему в своих чувствах? Если да, то ей придется уточнить кое-что. Ей придется признаться: «Я тоже тебя люблю, Терри. Моя любовь настоящая, но я не знаю, какая Аннабелла настоящая — прежняя или нынешняя». Нет, она не станет портить этот волшебный момент. Неужели сказки сбываются и ее полюбил сказочный принц?

Аннабелла поставила бокал на край стола.

— Я… боюсь поверить… — Ее голос перешел на шепот. — Ты любишь меня?!

— Да.

— Терри, пожалуйста, поцелуй меня.

— Нет, Аннабелла. Разве ты не понимаешь? Тогда я не смогу отпустить тебя, я останусь на всю ночь.

— Я понимаю. Ты хочешь заняться со мной любовью, и я тоже этого хочу.

— Аннабелла…

— У меня нет никакого опыта в отношениях между мужчиной и женщиной, и я не знаю, что должна делать, чтобы удовлетворить тебя, но меня это не остановит.

— Ты уверена, что потом не будешь раскаиваться? — мягко спросил Терри.

— Нет, я обещаю. Терри, прошу тебя, поцелуй меня прежде, чем я рассыплюсь на тысячи частиц.

Его не надо было долго просить. Он обнял ее, ища губами ее нежные губы. Аннабелла обвила его шею и приникла к нему всем телом. Она впитывала в себя вкус поцелуя, жадного, страстного, с легким привкусом черничного бренди. Поцелуй стал символом того, что обратной дороги нет, что страсть вступила в свои права.

Терри чувствовал, что теряет рассудок. Любимая женщина скоро будет принадлежать ему. Мысли путались в его голове, уступая власть над телом чувствам. Но как же отнестись к ее слезам, к ее утверждению, что она не знает,

кто она есть на самом деле? Нет, он не может думать об этом сейчас. Это их ночь.

Терри нежно взял в ладони ее лицо.

— Ты боишься, Аннабелла?

— Тебя? Нет. Разочаровать тебя? Да.

— Даже не думай об этом. Ты не можешь разочаровать меня. Ты доставляешь мне удовольствие, входя в комнату и глядя на меня своими огромными нежными глазами. Наша первая ночь — это не экзамен, который ты должна сдать. Мы разделим самые волнующие и счастливые мгновения нашей близости пополам. Веди меня в спальню, Аннабелла. Уверен, нам будет хорошо. — Да, — прошептала она.

Свет, падающий из гостиной в спальню, придавал ей романтический, немного загадочный вид. Терри улыбнулся, увидев на кровати покрывало с узором из фиалок, и откинул его, открывая белоснежные простыни. Аннабелла неотрывно следила за ним, явно нервничая.

— Я не знаю, что мне делать, — ответила она на немой вопрос в глазах Терри. — Я так глупо чувствую себя. Это платье, наша одежда… то есть как мы будем снимать все это? Господи… — Ее нервы были взвинчены до предела.

— Расслабься. — Терри мягко обнял ее. — Все в порядке. Мы не будем торопиться. Аннабелла, твоя девственность — это священный дар, и я счастлив, что ты вручаешь его именно мне. Если я сделаю то, что расстроит или смутит тебя, сразу же скажи мне, хорошо?

Она кивнула. Терри нежно поцеловал ее. Аннабелла, казалось, растворилась в его поцелуе, и вдруг она почувствовала, что ее платье скользнуло к ногам. Ее руки, словно сами по себе, потянулись к пуговицам на его рубашке, по очереди расстегивая их. В окутавшей их дымке желания, целуя друг друга и невнятно бормоча ласковые слова, они не заметили, как оказались без одежды, которая больше не служила помехой их ласкам.

Они стояли обнаженные в полумраке спальни, не сводя друг с друга восхищенных взглядов.

— Терри, — выдохнула Аннабелла, скользя взглядом по его телу. — Ты так красив!

— Ты тоже красива, просто божественна. — Его голос выдавал силу бушевавшего в нем желания. — Видишь, что творится со мной. Я хочу тебя, но сделаю все, чтобы ты не пожалела о том, что произойдет между нами, клянусь тебе.

Он поднял Аннабеллу на руки и прильнул к ее губам долгим поцелуем, прежде чем уложить на постель. Терри вытянулся рядом, развязал ленту на ее волосах и запустил пальцы в густые шелковистые пряди.

— Потрясающе, — прошептал он, вдыхая нежный цветочный аромат ее волос.

Он снова накрыл ее губы своими, стараясь сдерживать свою страсть, контролировать силу своего желания.

Аннабелла подумала, что ей следовало бы испытывать страх, но ее чувства были далеки от страха, потому что она любила этого мужчину. Любила его и доверяла ему. Доверяла слепо, как никому другому.

Терри положил ладонь на ее плоский живот и на минутку оторвался от ее губ, казавшихся ему слаще меда.