Это (не)химия, детка!
Шрифт:
– Да, - приняв вызов, пыхтя, проговорила. Пока искала телефон, успела запыхаться. И волосы, чтоб их, в глаза лезли, даже очки не помогали.
– Полина, ты где? – услышала голос матери. Нет, взволнована или обеспокоена она не была. Говорила спокойно, если прорезающееся высокомерие можно было считать спокойной интонацией.
– Еду, - неопределенно ответила. Рассказывать, что попала в аварию, не хотелось. Родители все чаще косо посматривают на мою Молнию. Эта ситуация могла стать их последней каплей в чаше терпения. А если учесть, что терпения у моих близких как такового и нет, то…
– А где ты едешь? – продолжала допытываться мать.
– Только отъехала
– Ты сегодня долго, - кажется, кому-то захотелось меня отчитать. – Вся эта игра в КВН не идет тебе на пользу. Пора с этим заканчивать.
– Мам, - попыталась изобразить панику, - тут пост ГИБДД, если увидят, что я по телефону говорю, оштрафуют. Дома поговорим!
Нажала два раза на боковую кнопку блокировки, прерывая тем самым звонок, не отнимая экран от уха. Уф… кажется, пронесло. Если нет, то дома меня снова начнут «обрабатывать».
– Почему они против твоего участи в студенческой жизни нашего института? – полюбопытствовал Слава.
– Кто их знает, - пожала плечами. – Они вообще сразу были против, чтобы я в Политех поступала. Возмущались, давить пытались. А у меня душа в МГУ или Бауманку не лежала, понимаешь? Вот что мне там делать? Отучусь и дальше что? Родным лишний повод похвастать, и что? Как часто родители не слушают своих детей и делают так, как им удобно, а не так, как хочется их чаду.
– Наплюй, - посоветовал Шмелев. – И не принимай близко к сердцу их слова.
– Стараюсь, - улыбнулась парню.
А этот паразит взял, протянул руку и взлохматил мне волосы еще больше.
– Шмелев! – возмутилась, поправляя очки. Моя нехитрая прическа пришла в негодность. – Что ты за человек такой, а?
– Безумно влюбленный? – предположил он, растягивая губы в улыбке. Тоже мне, чеширский кот.
– Ага, безумный, - подтвердила, грозя Шмелю кулаком. – Каланча безумная.
– Почему сразу каланча? – полюбопытствовал мой собеседник, следя за моим действиями. Правильно, я еще и стукнуть могу.
– А почему клоп?
– Мелкая потому что, - последовал ответ. Прямо-таки логичный ответ, в мужском стиле.
Минут черед пятнадцать приехали представители нашей доблестной дорожной службы. В смысле, представители власти, отвечающие за порядок на дорогах. А если быть еще точнее – гайцы. Именно так называл их Шмель.
Как я и предполагала, отец Славы пытался обвинить во всем меня. Пока сидел в своей дорогущей иномарке, небось только и занимался тем, что продумывал план дальнейших действий. Интересно, а речь, которую он толкал на протяжении получаса, он в блокнот записывал? На всякий случай. Чтобы ничего не упустить. Я ведь, оказывается, специально назад сдала и в его перед въехала. Зачем? А кто этих студенток на дешевых тачках знает.
Мужчины в форме не растерялись и потребовали предоставить им видеозапись с камеры, которая была прикреплена к лобовому стеклу автомобиля. И тут Анатолий Николаевич (пока стояли под дождем и выясняли, кто прав, кто виноват, узнала, как его по батюшке) стушевался. Посмотрел недовольно на сына, потом на свою машину. По всему выходило, что запись он показывать не планировал. И, само собой, стал врать, что камера не была включена. После этого, почему-то
Я, пока мужчины выясняли отношения, стояла чуть в стороне и прислушивалась. Что могла сказать? Просто ехала, резко затормозила, а кое-кто не сориентировался и въехал в меня. А потом еще и наехал.
В аварию я попала в первый раз, поэтому плохо понимала, что от меня потребуется. В общем, все оказалось не так страшно, как думалось изначально. При сыне старший Шмелев не стал пытаться подкупить стражей правопорядка. Думаю, если бы я одна пыталась доказать, что моя вина в аварии минимальная, все могло закончится более плачевно. Что бы было, если бы о случившемся узнали родители… У меня бы, наверное, забрали водительские права и посадили в машину с личным водителем. Как же, девочка из «золотой молодежи» должна ездить либо на жутко дорогой иномарке, либо с шофером. Еще лучше, если она будет чувствовать себя на дороге безнаказанно и творить безобразие. И плевать, что потом может возникнуть скандал. Пиар он и в Африке пиар. А вот пускать слух, что их чадо попало в аварию на своей любимой Ласточке, они не станут. Как же, дочь успешного бизнесмена ездит на корыте. Немудрено, что она не справилась с управлением и влетела в дорогущую машину. И никого не будет волновать, что это, вообще-то, въехали в меня.
Заполнив все необходимые бланки и написав заявление, я стала ждать, когда нас наконец отпустят. Телефон в сумке за это время уже два раза призывно вопил (прости Эми) дурным голосом, требуя, чтобы я ответила на входящий звонок. И что родным от меня надо? Почему названивают? Обычно им хватало одного звонка и моего сухого объяснения, чтобы успокоиться и не доставать свою дочь еще хотя бы часа два.
После того, как со всей бумажной волокитой было покончено, мы разъехались. Первыми с места аварии уехали сотрудники ГИБДД. Потом и автомобиль отца Славки тронулся с места. Уже после этого я подняла с земли аварийный знак и убрала его в багажник. Надо было как можно быстрее возобновлять движение. Ловить на себе косые, любопытные и недовольные взгляды посторонних людей, было неприятно. Не зная причин и кто, собственно, инициатор аварии, они заведомо считали, что если женщина за рулем, то именно она во всем и виновата. Объяснять посторонним, что я не я, бесполезно. Не останавливать же проезжающие мимо машины и не рассказывать тем, кому, по сути, плевать на незнакомую девчонку, что это в меня въехали. И да, это не я специально назад сдавала, чтобы «поцеловать» дорогую иномарку.
– Не стой под дождем, - вырвал из плена грустных мыслей голос Вячеслава. – При такой паршивой видимости, можешь снова в неприятности попасть. Могу отконвоировать, хочешь?
– Нет, спасибо, - поспешила отказаться не потому, что не хотела его лишний раз видеть. Причина такого поспешного ответа заключалась в другом. – Тебе же потом не ближний свет обратно ехать. Сам бы куда не попал.
– Это ты за меня так беспокоишься? – Слава подошел чуть ближе. – Или тонко отшиваешь?
– Это… - замялась, стараясь быстро сформулировать в голове ответ. И обидеть его не хотелось, и ложную надежду давать – тоже. Себе-то я могла признаться, что он мне нравится не просто как симпатичный парень. С ним было легко общаться. Рядом с ним становилось тепло, уютно и спокойно. Хотелось продлить эти ощущения. Но вот слова отца, продолжающие разъедать мозг и сердце, не позволяли забыть о том, что ждет парня, если я дам понять папе, что испытываю к Шмелеву определенные чувства.