Это не любовь...
Шрифт:
– «Больше трёх не собираться!»[8] – стеганул он нас и, прищурившись на меня, кивнул на деревянную винтовую лестницу. – Симоненко, за мной…
Не поворачиваясь и точно зная, что я не ослушаюсь – он опять голосовал за то, чтобы мне позволили остаться в школе, и я чувствовала себя в долгу перед ним – он развернулся и пошел в лабораторию.
– Найди меня после зачета, – попросила я Сашку, понимая, что почти ничего больше не могу сейчас сделать для него и, прострелив взглядом Немца, кивнула ему на винтовую. – За мной, раб…
Он зажмурился, растирая пальцами лоб, но я точно знала,
– Пожалуйста! – шепнула я ему одними губами, и он закатил в раздражении глаза, однако, ничего больше не сказал и ушел в учительскую.
– Готовься, - раздалось оттуда, - у тебя двадцать минут.
Я скинула с плеч одежду и швырнула её на стул, не оборачиваясь к моему рабу.
– Прости … – его пальцы невесомо коснулись моей спины. – Мне жаль… Я твой. Требуй, чего хочешь, только выслушай меня, пожалуйста.
Быстро выстроив в голове картинку и удовлетворившись ей, я развернулась.
– Несомненно, потребую. Первое: ты полностью отпускаешь всю возню с прессованием Сашки. Не участвуешь даже в обсуждении этого события. Второе: месяц меня для тебя не существует… – он дернулся, пытаясь что-то сказать, но я перебила не позволяя. – Ты не разговариваешь ни со мной, ни обо мне, не участвуешь в событиях, связанных с моей персоной: ни взгляда, ни слова, ни жеста. Я вхожу – ты исчезаешь, если это не официальное мероприятие, на котором ты обязан быть или урок. Говорить сейчас я с тобой не буду. Отработаешь месяц, потом посмотрим. Я всё понятно изложила?
– Вполне, – долбанул он кулаком в стену, разъяренно уставившись на меня.
– Тогда свободен…
Еще минуту посверлив меня взглядом, он выдохнул, грустно ухмыльнувшись:
– Ты никогда не позволишь выиграть, да?
– Иди.
– Прости еще раз, – попросил он и вышел.
– Добро пожаловать в патриархат, Симоненко! – вышел ко мне мой потенциальный рыжий мучитель, видимо-таки слышавший часть нашего разговора.
В его руках был маленький баскетбольный мяч, и он оправился к висящей на стене класса баскетбольной корзине, стуча им об пол. Защищать лабы, когда он устраивал фрик-шоу минибаскетболистов… это жутко отвлекало от процесса, но он просто кайфовал от этого!
– Какая по счету попытка? – спросил он меня.
Обычно ребята сдавали ему одну лабораторную на 5-6 попытку, некоторые переходили за десятку, но он никогда не ставил на халяву и если обнаруживал хоть микроскопический пробел в знаниях или недопонимание в каком-то вопросе, то раздувал его до масштабов вселенной, вытягивая дополнительными вопросами на уровень профессиональных физиков.
Я любила его за это! Переиграть его было просто супер!
И каждая защита лабораторной превращалась для меня в игру, где он ищет слабые места, а я скармливаю ему неожиданные знания из межпредметных областей. Мы могли зависнуть с ним на пару часов, кайфуя друг от друга в интеллектуальном бою. Готовиться к защитам – это тоже был чистый кайф. Приходилось анализировать материал с точки зрения логики его подачи им и предугадывать,
– Эта – первая! – устроилась я поудобнее, разглядывая, как он уже третий раз мажет «трехметровый». – Тема: «Лазерные технологии и голография».
– Поехали…
***
Получив долгожданный допуск к экзамену, я расслабленно вышла на улицу и, вдохнув поглубже, закружилась, глядя на верхушки сосен и пьянея от чистого лесного воздуха.
Как хорошо!
Немного качнувшись от потери равновесия, я не стала сдерживать себя и, натянув на голову капюшон, рухнула спиной в огромный сугроб, разглядывая низко плывущие темные тучи. Мои глаза закрылись и я развернулась, устраиваясь поудобнее, чтобы поваляться так пару минут.
– Простынешь…
– Сашка… – констатировала я, не открывая глаз.
– Сердишься на меня?
– Немного… тебе придется уехать.
Он молчал.
Конечно, врядли они будут прессовать его физически – мои ангелы не полные отморозки, но морально изведут байкотами. Хотя при Сашкиной несдержанности никакой гарантии, что драк больше не будет, быть не могло. Скорее наоборот.
– Это моя большая и последняя просьба к тебе, – надавила я. – Не хочу смотреть, как тебя ломают.
– Поехали со мной…
– Зачем? – присела я рядом с ним, заглядывая в его карие глаза. – Наша история закончилась там, так и не начавшись. Мне даже больше не больно… Я не чувствую тебя больше.
– Что я сделал не так? – сглотнул он.
– Ты что-то нарушил в нашей связи… Какой-то внутренний закон, и я теперь свободна от тебя. Тебя должно отпустить теперь тоже… Уезжай, так будет быстрее.
– Ты обещаешь, что отпустит? – усмехнулся он, вздохнув.
– Я никогда тебе ничего не обещала, не буду и сейчас. Прощай! – обняв его в последний раз, я поднялась и, не оглядываясь, пошла по лесной тропинке.
– Прощай…
Глава 6. Моя любимая частная собственность
18 декабря
Мое проживание у Вики уже затянулось на неделю, но она всё никак не хотела отпускать меня, хотя мы уже нашли милую однокомнатную квартирку в паре шагов от работы. Правда, практически без мебели – но мне и не нужно, чем больше места, тем легче дышать. К тому же мне нравился вид с балкона, выходящий на набережную и широкое полотно реки. И пока наемные рабочие делали там легкий косметический ремонт, я пропадала у моей рыжей красавицы.
Сегодня она была хмурой и нервной. Покормив её ужином после работы, я, усадив её на диван себе между ног, разминала ей плечи и пыталась разговорить, но она отвечала невпопад или вовсе игнорировала мои вопросы.
– Так! – сжала я ее посильнее, и она подпрыгнула под моими руками. – Что-то с Серёгой? – спросила я в лоб.
Как только Илья настоял на исключении Вики, она ушла в новые отношения.
Сергей был типом прикольным, но до одури ванильным, и Вика с трудом удерживала свободный формат отношений, периодически сцепляясь с ним по этому поводу. Ну и еще его работа в следственных органах отнюдь не облегчала ей задачу…