Это не сон
Шрифт:
Настолько, что уже вовсе не она владела ситуацией!
Внезапно оказалось, что единственное, чего она хочет, – это продолжать двигаться. Но муж крепко держал ее, не позволяя отдаться неистовой скачке, к которой она так стремилась. Кэролайн отчаянно извивалась, идя на поводу у ставшего нестерпимым желания.
– Сиди смирно! – приказал Тадео, впиваясь пальцами в ее тело.
– Но я не хочу сидеть смирно, – выдавила она.
– Вижу, – прорычал он, затем улыбнулся самой бессовестной улыбкой. – Но мне нужно немного времени, чтобы прийти в
Черные глаза сверкнули в лунном свете, когда Тадео приподнялся и отвел спутанные волосы с ее пылающего лица, отбросив их за плечи, прежде чем спустить бретельки ночной рубашки и полностью обнажить грудь Кэролайн.
Даже не глядя, она знала, как напряжены и как тверды ее соски. У нее была красивая грудь, которую ничуть не испортило рождение двоих детей.
– Я должен почаще оставлять тебя одну, – хрипло пробормотал Тадео, – если это приводит к таким результатам.
Подняв руки, он сжал ее соски большими и указательными пальцами и резко дернул. Раньше Тадео никогда не делал ничего подобного. Он обращался с ее грудью нежно и осторожно, лаская больше губами и языком, чем руками.
Когда он повторил, Кэролайн не поняла, что испытывает – удовольствие или боль. Она знала одно: это оставило в ней восхитительно жгучее ощущение.
– Хочешь, чтобы я прекратил? – произнес Тадео ее собственные слова.
От возбуждения Кэролайн потеряла дар речи. Он низко и волнующе рассмеялся и продолжил восхитительную пытку.
В конце концов задыхающаяся и извивающаяся Кэролайн взмолилась:
– Тад… пожалуйста…
– Пожалуйста – что? – протянул он, явно наслаждаясь ее состоянием. – Остановиться? Продолжить? Скажи мне, paloma. Я сделаю все, что ты захочешь. Хотя сегодня ты совсем не похожа на голубку. Скорее на тигрицу. Думаю, ты съела бы меня живьем, если бы я тебе позволил.
– Тад, пожалуйста, – хрипло повторила Кэролайн, лицо которой пылало от смущения и желания.
– Чего ты хочешь? Чтобы я прикоснулся к тебе вот так? Да?
Она замерла, не в силах выдохнуть. Нет, нет, не так! Только не так! И не теперь, когда вся она перед ним словно на ладони!
– О Господи, – застонала Кэролайн, изгибаясь и пытаясь сдержать сладкую судорогу.
– Расслабься, – задыхаясь потребовал Тадео. – Я хочу это видеть. Для меня это наивысшее удовольствие – разве ты не знаешь?
От слов мужа у нее закружилась голова.
– Смотри на меня, Кэрри! – снова потребовал он, и, словно притягиваемая сильнейшим магнитом, она выполнила приказание.
Тадео издал какой-то гортанный звук и с силой притянул Кэролайн к себе. Его движения были так неистовы, что освобождение пришло всего за несколько секунд до того, как затихли отзвуки ее собственного оргазма.
Она выкрикнула его имя, и Тадео, приподняв ее с кровати, привлек к себе и начал покачиваться вместе с ней. Кэролайн прильнула к мужу, забыв обо всем на свете.
Только когда спал жар этого неистового,
Так кто же кого соблазнил, дорогая? – спросил холодно-циничный голос внутри. Кто полностью утратил контроль над собой? И что ты сейчас только что доказала… если, конечно, доказала?
Ничего, обреченно вздохнула Кэролайн. Только то, что я по-прежнему готова отдать Таду единственное, чего он от меня хочет помимо детей. Мое тело. Мое считающееся красивым, но очень слабое, предательское тело.
И ты будешь делать это и впредь, не так ли? Будешь унижаться? – спросил все тот же противный голос.
Последняя вспышка гордости заставила ее попытаться вырваться из крепких объятий, но Кэролайн слишком устала, а Тадео был слишком силен. Признав свое поражение, она уткнулась лицом ему в грудь… и отчаянно разрыдалась.
– Эй-эй, в чем дело? – Тадео разжал объятия и взял ее мокрое от слез лицо в ладони.
Она не могла вымолвить ни слова, только смотрела в его удивленные глаза с любовью и отчаянием, которые испытывала. «Как ты мог так поступить со мной? – хотелось прорыдать ей. – Я отдала тебе все!»
Я и теперь отдаю тебе все.
При этой мысли ее лицо снова сморщилось.
– Ну-ну, – ласково приговаривал Тадео, прижимая ее мокрое лицо к груди и нежно гладя ниспадающие по спине длинные волосы. – Ты перевозбудилась, только и всего. Так случается иногда после длительного воздержания. – Он осторожно опустил ее на подушки и еще осторожнее отодвинулся. – Шшш… Перестань плакать и постарайся заснуть, иначе у тебя опять разболится голова.
Тадео продолжал поглаживать ее по голове, и слезы постепенно иссякли. Теперь Кэролайн просто лежала, уставившись в потолок, и старалась ничего не чувствовать. Не переставая гладить ее по волосам, он мягко и ласково заговорил:
– Знаю, в последнее время я был не очень-то хорошим мужем. Но эти три недели были… трудными, мягко говоря. Смерть брата породила множество проблем, таких сложных, что невозможно даже объяснить. Достаточно сказать, что теперь я в них наконец разобрался.
Кэролайн слушала его немногословную исповедь, никак не реагируя. Как гладко он говорит, думала она. Как умно. Как покровительственно!
Чтобы не смотреть ему в глаза, она закрыла свои. Поскольку знала, что ничего не сможет прочесть в его взгляде. Тадео лгал так же хорошо, как делал все остальное.
– Возможно, я недостаточно часто говорю тебе об этом, – продолжал он, наклоняясь и целуя ее в волосы, – но я люблю тебя, Кэрри…
Кэролайн задержала дыхание. Как это получается, что столь желанные и долгожданные слова словно кинжалы вонзаются ей в сердце? И кого именно пытается убедить Тадео своим запоздалым признанием?
Ах, Тад, Тад…
Душа Кэролайн плакала, но сердце ожесточилось, потому что она знала, кого на самом деле любит ее муж. Его собственная мать сказала об этом. Риту, женщину, на которой он когда-то собирался жениться.