Это не учебная тревога

Саммерс Кортни

— Скажи мне, что будешь делать дальше? — спрашивает Райс через километры молчаливого пути, потому что он знает. Знает, что короткое мгновение, когда всё было ясно — мы будем

вместе: она, я и он — разрушено, и я уже не знаю, что у меня осталось.

Я перевожу взгляд с него на окно и кое-что замечаю.

Я прошу Райса остановить машину, и он останавливается.

По пустой дороге бредет девчушка. Совсем маленькая. Ей, наверное, не больше семи. Ее лодыжка сломана, но она продолжает идти, упорно волоча ногу по асфальту, пока не оказывается у моего окна. Она прижимает ладонь к стеклу, и я повторяю ее движение со своей стороны. Ее ладошка намного меньше моей. Она слишком юная, слишком хрупкая, чтобы разбить разделяющее нас стекло, и она с такой тоской смотрит на меня. В ее глазах столько отчаяния.

Я вижу их в ней.

Лили. Грейс. Я вижу в ее глазах каждого умершего, которого когда-либо знала, и они все смотрят на меня ее глазами, все они

тянутся ко мне с чем-то большим, чем просто непреодолимым желанием меня поглотить. Это не один только голод. Не знаю, что еще, но не он один. И мне необходимо узнать.

— Слоун, — зовет Райс.

— Подожди, — прошу я.

Я насколько возможно близко придвигаюсь к стеклу, умоляя девчушку, умоляя Лили, умоляя Грейс, умоляя всех их сказать мне, что у меня осталось. А девочка бьется в окно крохотными кулачками, умоляя меня дать ей попробовать вкус… жизни.

Моей жизни.

Исчезает Лили. Исчезает Грейс. Они все испаряются, уходят, их никогда уже здесь не будет. Но я ощущаю весомость того знания, что они мне дали. Не знаю, долго ли буду хранить его в памяти, но в этот миг, каким бы коротким он ни был, я больше чем когда-либо близка к тому, чтобы ценить свою жизнь.

Мертвая девочка прижимается лицом к стеклу. Она ждет, когда я скажу ей, что буду делать дальше.