Это не ваша дочь
Шрифт:
– Хорошо. Согласен. В следующее воскресенье, – бросил он, выходя на кухню.
Марсия нашла свою сумочку и какое-то время смотрела на стопку фотографий, отобранных ею для дублирования. Но взять их с собой так и не решилась.
Оказывается, на улице стояло лето. И было тепло. Влажный воздух, обволакивая Марсию, грозился се задушить.
Она победила. Она приняла решение и смогла его отстоять. Есть чем гордиться.
Но почему-то победа доставила ей не больше радости, чем доставило бы поражение.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Солнце уже
Она чувствовала себя непрошеным гостем. Сэм не хотел, чтобы она пришла на день рождения Кайлы. Правда, после их субботней размолвки они не разговаривали, но навряд ли его настроение изменилось. И тем не менее она должна идти туда. Ей необходимо встретиться с Сэмом и побороть его гнев, подобно Деметре, требовавшей от богов свою единственную дочь Персефону.
Смахнув воображаемую пылинку стодола голубого платья, Марсия вздернула подбородок, расправила плечи, вобрала в себя как можно больше воздуха и подняла руку – постучать в дверь, чтобы ее впуспили в это шумное, веселое общество, где для нее нет места.
Мальчик в возрасте Кайлы, открыв ей, улыбнулся и пригласил жестом проследовать дальше, но тут же переключил внимание на приятеля, насмешившего его какой-то остротой.
Она вошла в комнату, полную незнакомых людей. Кто-то повернулся с улыбкой в ее сторону, но, увидев незнакомое лицо, возвратился к прежнему собеседнику.
– Марсия! – Из противоположного угла комнаты ей махал рукой Сэм, Он тоже улыбался, но даже на таком расстоянии она заметила, что глаза его остаются холодными.
Марсия сквозь толпу гостей протиснулась к нему.
– Джордж и Ирен Креймер, дедушка и бабушка Кайлы, – представил он ей стоявшую рядом пожилую пару. – А это Марсия Тернер.
Родители Лизы. Которые считают себя дедушкой и бабушкой Кайлы. Какой же удар ждет их в понедельник!
Пожимая Креймерам руки, Марсия чувствовала себя преступницей. Ирен была хрупкой женщиной, с тонкими сухими пальцами. Джордж – сама приветливость – ростом не уступал Сэму, хотя и не обладал столь атлетическим телосложением.
– Кайла рассказывала нам о вас, – мягко улыбнулась Ирен. – Вы, я вижу, принесли подарок. – И она взглянула на Сэма, ожидая, что тот разъяснит, кто имеет право приносить в этот день подарки имениннице. Сэм покраснел до корней волос.
– Пойду поищу Кайлу. Она с друзьями во дворе, сжигает хот-доги.
– Я с вами. – Марсия не хотела оставаться с Креймерами, опасаясь проникнуться жалостью к этим беднягам, которым завтра предстояло лишиться единственной внучки.
Она повернулась, чтобы следовать за Сэмом, но ее удержала маленькая ручка Ирен.
– Кайла очень хорошо о вас отзывается. Мы с Джорджем рады, что Сэм наконец-то проявил интерес к женщине. Дочери нашей нет в живых, но Сэма мы считаем сыном. Он замечательный человек. И заслуживает счастья. А Кайле нужна мать. Лиза была бы того же мнения.
Марсия смахнула с глаз набежавшие слезы и крепко сжала руку Ирен. Она чувствовала себя обманщицей.
Но
Марсия повернулась и вслед за Сэмом вышла в заднюю дверь.
Несколько ребят, по виду сверстники Кайлы, стояли и сидели у стола для пикников, а один мальчик с большой вилкой в руках орудовал у гриля. Запах раскаленных углей, горячих хот-догов и гамбургеров навеял на Марсию печальные воспоминания. Всего лишь две недели назад она стояла в этом дворе, вдыхая эти же запахи, взволнованная, но полная надежд на то, что раз она нашла свою дочку, то в конце концов все образуется. Какая наивность! Сегодня у нее совершенно иное настроение.
И Сэм сегодня совершенно иной – он избегает смотреть ей в глаза, сторонится ее. В тот первый вечер он был очень любезен, все время искал случая коснуться ее руки или плеча. Поцеловал на прощание.
Но все это он проделывал ради Кайлы, разыгрывая перед ней влюбленность в Марсию.
А сейчас притворяться уже ни к чему. Завтра правда выйдет наружу.
И вдруг Марсия подумала, что не так уж ей этого и хочется! Ведь в результате симпатичные Креймеры узнают, что у них нет больше внучки, Кайла – что Сэм не ее родной отец, а главное – уже не будет нужды строить из себя возлюбленную Сэма.
– Где Кайла? – спросил Сэм мальчика у гриля.
– Там, – махнул тот в конец двора, где под деревом сидели Кайла и Рейчел.
Сэм направился к девочкам, Марсия за ним, хотя он не подавал виду, что замечает ее присутствие.
– Привет, принцесса! Посмотри, кто пришел.
Девочки подняли головы. У Кайлы лицо было расстроенное, а у Рейчел – заплаканное.
– Здравствуйте, Марсия, – проговорила Кай ла. – Рада, что вы пришли.
Сэм опустился на землю рядом с подругами.
– Все в порядке?
Рейчел снова пустила слезу, и Кайла нежно обняла подругу.
– Ее папа женится, – пояснила она, – на этой женщине.
– Он сказал, что она – моя новая мама, – рыдая и сморкаясь в несвежий носовой платок, с трудом выговорила Рейчел.
Марсия вынула из сумки и предложила Рейчел чистый платок.
– Спасибо, – произнесла девочка. – А вы, если выйдете замуж за тренера, тоже станете требовать, чтобы Кайла называла вас мамой?
Сердце Марсии екнуло, она почувствовала, как кровь отлила от ее лица. Кайла переводила глаза с нее на отца и обратно.
– Если бы такое случилось, Кайла сама решила бы, как меня называть, – проговорила она, несмотря на отчаяние, охватившее ее при мысли о том, что дочь так и не назовет ее мамой. – А тебе, Рейчел, не мешало бы обсудить с… с женой отца, как ты будешь к ней обращаться.
Рейчел была готова снова расплакаться.
– Я ее ненавижу! Я не хочу к ней вообще об ращаться! Никогда она не заменит мне маму.
Марсию охватил озноб. Не услышит ли она завтра такие же слова от Кайлы?
– Ну разумеется, маму она тебе заменить не может, – выдавила из себя Марсия безжизненным тоном. – Если она сейчас этого не понимает, то со временем поймет. Все уладится. – Со временем поймет, как и я, подумала Марсия. Ей было чуть ли не жаль мачеху Рейчел.