Это не я!

Языков Олег Викторович

— Либо ты заменяешь эту синтетику с кружавчиками на нормальные свободные штанишки, вроде мужских "боксёрок", и лифчик из трикотажа, Дарья, либо ты никуда не идёшь! Да и лифчик тебе в походе не нужен, и так больно хорошо будет, у тебя молодая, налитая грудь. — Безжалостно сказал я. А про себя подумал: "Сиськи торчат, как у козы дойки"! — Вместо бюстгальтера вполне подойдет облегающий топ. А твои обтягивающие попу стринги в жаре, в отсутствии воды для ежедневных помывок, в грязи, песке и пыли временного лагеря приведут не просто к потёртостям и опрелостям, а к таким вещам, что на них и врачам смотреть будет страшно! Не говоря уж обо мне, простом иссхорском архимагистре… Штаны будешь менять! Это не обсуждается!

— Да кто ты такой, чтобы мне указывать какие трусы мне надевать! — Разъярённой коброй тут же взвилась Дарья. — Совсем охамел, маг недоделанный!

— Так,

собирайся, Снегурочка, — совершенно спокойно сказал я. — Мне в жизни школы сестры хватило, чтобы с бабами не спорить. Не хочешь — в шубу и барахло на спину! Я тебя с радостью верну на Путоран. Э-э-хх, жаль, что тот мишка уже в берлоге спит! Он бы тебя встретил как родную.

Дарья вскинула голову и гневно засопела. Но на меня такие штуки не действовали. Я молча взял её за руку, грубо продёрнул через малый портал на берег моря, запер девушку в кокон из уплотнённого воздуха и начал там плавно поднимать температуру и разгонять внутри слабый песчаный вихрь. Минут через двадцать, на глухо слышащиеся вопли и мат я не отвечал, снял кокон, и шатающаяся, как какая-нибудь пьянь подзаборная, Даша, запинаясь на подламывающихся ногах, медленно побрела к морю, на ходу устраивая мне сеанс стриптиза. Как говорилось в старом анекдоте: "Отвратительное зрелище"! Трусики она тоже бросила на песок, скача на красных, как в кипятке распаренных ногах, и, наконец, с воплем облегчения рухнула в прохладную воду. Только через полторы долгих минуты её мокрая голова появилась из-под воды метрах в десяти от берега. Я спокойно пил самодельный "Мохито".

— Вот такая дребедень там, милая, целый день! — ласково сказал я прекрасной ундине с облепившими голову мокрыми волосами. — Да и ночь тоже. Кондиционеров в заброшенном городе не будет.

— Ты же, гад, сможешь держать комфортную температуру, — ненавидяще пробулькала эта наяда-нудистка.

— Смогу, но не буду. Подожду, пока ты научишься. Ведь это ты к магии тянешься, не так ли, Дарья Сергеевна?

— Ненавижу! — прошипела она и беззвучно нырнула к берегу.

— Какая красивая белая попка! — восхищенно пробормотал я, дождавшись, пока голова морской девы вновь появилась на поверхности воды. — Тебе надо чаще загорать топ-лесс и трусы-лесс, то бишь голышом, подруга. Тогда ты сможешь порадовать своим видом родителей, к примеру. Они и не догадываются, небось, какие на Таймыре пляжи! Жжешь, шоколадка!

Даша фыркнула разгневанным бегемотом и, не вылезая изводы, потребовала себе большое полотенце. Я мстительно кинул его в море, ей за голову. Дарья разразилась новым фонтаном цветистых выражений, употребляемых совремёнными смолянками.

Я расхохотался. Всё это начинало мне нравиться!

Глава 4.

Не плакать… Не орать базарной торговкой… Холодная ненависть. Даже не ненависть — холодная британская любовь. Тут как повернуть: от ненависти до любви и от любви до ненависти, как известно, один шаг. И я этот шаг пройду. В любом направлении. В обратном лучше. Всё равно — итог ясен. Холодная британская высокотемпературная страсть. Сначала абсолютный ноль, — 273є С, а потом — температура, как на солнце. Сколько там градусов? Не помню… Там ещё по Фаренгейту в два раза больше, чем по Цельсию. Как там было, в анекдоте? "Товарищи космонавты! Партия решила, вы летите прямо на Солнце! Да мы же там сгорим, Леонид Ильич! В Политбюро не дураки сидят, товарищи. Всё учтено! Полетите ночью"… Вот! Даже Брежнев глубоко понимал суть вопроса! А этому архимагистру трусы, видите ли, не те, гадина, сволочуга…

Поехать за "боксёрками" на Землю? Там письмо домой можно отправить. Или тут их сделать? Этот Фаберже такая умница, ему стоит лишь дать намёк, общий замысел, а он так в результате извернётся, что задумаешься — я же об этом ему, вроде бы, совсем не говорила? А как у него так великолепно всё вышло? Загадка! Мысли он читает, что ли?

Сегодня опять тренировка со щитом. Поскольку есть ли у меня магия или нет её, — никто точно сказать не может, этот "Ах, ты, магистр!" заставляет меня ходить в связке с ним "паровозиком". Только ещё не решили, сзади мне идти, прямо за ним, прижавшись к его спине, как будто мы едем на мотоцикле, или спереди? Тогда он прижимается к моей спине и обнимает меня за талию. Точнее, почти под грудью обнимает… Руки, говорит, у него должны быть обязательно впереди нас и свободны. Врёт и издевается надо мной или не врёт, а защищает? А кто ж его знает, из нас двоих он единственный маг. Как я хочу, чтобы амулет нашёл у меня магию! Как хочу! Я такой волшебницей буду, просто феей из сказки.

Тогда я ему кое-что обязательно надеру… Или выдеру, если буду "Зубной феей". Но это потом. А сейчас: тренировка, тренировка и тренировка! Он так и говорит: "Учиться военному делу настоящим образом"! Такой лозунг, говорит, у них в классе в армейской учебке висел. Так когда-то сказал Ленин. Даже после распада СССР этот лозунг вояки не сняли. Знают, что Владимир Ильич зря бы не сказал.

А мне в левую руку он даёт маленький кулачный щит, сделанный как бы ни из платины? Серебристый такой. Красивый, и совсем не тяжёлый. "Баклер" называется. У него ещё здоровенный и острый шип приделан впереди. Этот "ахтымагистр" говорит, что это не шип, а концентратор сырой маны. Точнее, электричества, закаченного Игорем от земной грозы. На внутренней стороне щита есть большой квадратный кристалл молочного цвета. Полудрагоценный, Игорь говорит. Пусть даже сверхдрагоценный, не жалко, мне моя жизнь дороже! Это накопитель энергии, как магазин в пистолете. Я знаю, папа не раз брал меня пострелять из штатного стрелкового оружия его корабля. Игорь присобачил мне под большой палец левой руки кнопку, и теперь я могу стрелять: оглоушить или вообще сжечь молнией противника до серых хлопьев, как у папы в пепельнице! Примерно, на полчаса боя кристалла хватает. Учитывая, что сзади меня Игорь, а он просто так стоять в бою не будет, этого вполне достаточно.

По правой руке мы ещё не решили. Могу взять пистолет, могу взять короткий меч, могу вооружиться каким-нибудь боевым артефактом, а могу и так идти, со свободной рукой. Игорь говорит, что так будет лучше всего. Я, с оружием в руках, напоминаю ему обезьяну с гранатой. Он и так, мол, боится, когда вслед за мной штурмует помещения подвала, в которые Фаберже насовал три дюжины злющих призраков. Спокойствие, невозмутимость, хладнокровие… Холодная, ледяная сдержанность и истинное величие… Подбородок вверх. Не забывать об этом ни на долю секунды! А "ахтымагистру" надо подкинуть идею о боевом жезле! Как раз под правую руку мне пойдёт.

"Паровозиком" идти на боевое задание очень трудно, но надо тренироваться. Представьте двух человек с четырьмя руками, идущих шаг в шаг, тесно прижавшись друг к другу. И готовых по первому подозрению угостить врага молнией или разрушающим всё заклинанием "Гниль". Я держу щит, причём — буквально, физически, так сказать. Игорь держит мощный магический щит, защищающий нас обоих. У него на костяшках пальцев надето что-то вроде массивных кастетов. Оттуда вообще может вылететь что-то запредельное. В подвалах своей Башни Игорь даже и не пробует стрелять. Имитирует магические удары цветными лучами из своего оружия. Этого достаточно. Война будет там, в мёртвом городе. Ещё настреляемся, по самое "Не хочу"!

Лишь бы нам удалось найти этот чёртов проверочный амулет, и чтобы он подтвердил, что у меня есть склонность к магии!

***

Сначала я действительно прикалывался и втихую потешался над дальневосточной валькирией. Особенно, когда она кошкой из часов-ходиков зыркала своими гляделками по всяким тёмным углам и закоулочкам на тренировках и всё время шипела: "Не сопи мне в ухо, паразит"! Тогда я стал сопеть ей в маковку. Но на моё удивление, через три-четыре дня активных тренировок, мы начали ходить правильно, шаг в шаг, такое можно увидеть у нас по TV, когда показывают бегущих толпой по трассе биатлонистов. Такое вот существо с четырьмя ногами и с четырьмя руками. А в четыре руки даже пианисты собачий вальс здорово шпилят! Особенно мне понравилось такое передвижение после того, как я дал Даше в руку специально сконструированный под неё щит. Очень надёжный! Почти непробиваемый. Да и я сзади держал нас обоих в цилиндре "Алмазного щита". Вещь солидная, неразрушимая, так как передвигаемся мы медленно, а сил на поддержание щита в движении у меня хватит.

А Дашу пришлось не только тренировать, но ещё и воспитывать. На все её фырки и высверки мне пришлось давить авторитетом израильских военных врачей, вовремя слинявших из Союза к себе на историческую Родину. Наши дипломы о гинекологически-практологическом образовании были своего рода сувенирами на память. Но израильтяне дело буровили.

— Слушай сюда, волчья сыть и корм для целлюлита в одном стакане, что умные люди по результатам масштабного исследования среди военнослужащих обоего пола в армии Израиля пишут. Слушай и не выкобенивайся, а мотай на ус! Может, так ты хоть частичку шанса на жизнь выцарапаешь. Если будешь упорно тренироваться и помнить: пот не кровь, сходила в душ и нету его, а я тебя учу, как себя защищать, как жизнь зубами у смерти выгрызать!