Это несерьёзно
Шрифт:
Я, наверное, совсем не умею прощаться, хотя с мужем расставания были в порядке вещей и все было нормально. А тут… топит отчаяние. Демьян обнимает, горячий, пахнет вкусно, а я от ужаса, что он сейчас уйдет и завтрака-обеда-ужина больше не будет, агония закончится, и наступит конец, начинаю отпихивать, драться.
Мерзавец держит крепко.
Тогда кусаю за руку и отталкиваю изо всех сил.
Не могу пережить это. Просто не могу я сказать ему «пока»!
Он вновь хватает.
Его губы горячие и сухие, Демьян ведет ими по щеке, силком меня к себе прижимает и
Тогда просто шепчу ему в рот:
— Уйди, пожалуйста.
Качает отрицательно головой.
Я дрожу всем телом и умоляю:
— Ты же видишь, едва держусь. Хочешь, чтобы я рыдала и на коленях упрашивала остаться? Ты, мать твою, Баженов, этого добиваешься?! Так я встану. Думаешь, гордость не позволит? Еще один твой гребаный поцелуй, и я встану перед тобой на колени и буду молить, чтобы не бросал меня. Тебе так легче будет?
Отстраняется.
Я обнимаю себя и зажмуриваюсь, пока тишину не прорезает щелчок замка. Ушел. Уехал решать дела, и нет вообще никакой гарантии, что вернется. «Черные звезды» от него не отстанут.
Его ник был Гризли.
Я тут прочитала кое-что о медведях, просто так, от скуки. Вообще-то довольно умные и осмотрительные звери, которые сознательно избегают общества людей, предполагая, что перед ними более сильное животное.
Все меняется ровно в тот миг, когда, атаковав человека, медведь осознает свое превосходство по всем параметрам. Однажды победивший человека медведь не боится уже никого. Он смело выходит к людям, он представляет колоссальную опасность и подлежит ликвидации.
Медведю, осознавшему свою силу перед человеком, выносят смертный приговор.
Звезды знают, кто такой Демьян, и никогда не оставят его в покое.
Поэтому он оставляет в покое меня.
Хватаю цветы, их потрясающий аромат разрушает плотину из силы воли, гордости и достоинства. Следом с ног сбивают собственные истерические рыдания, я падаю на пол и закрываю лицо руками.
Глава 46
Апрель и май тянутся долго, но полет — нормальный.
Правда я пришла к мысли, что никогда не любила бывшего мужа по-настоящему, и даже чувствую перед Марком в некотором роде вину. Просто не знала, что способна на такие ошеломляющие чувства, пока не переспала с Демьяном. Я… никак не ожидала, что буду так страшно скучать по мужчине.
Ежеминутно.
На части разрывает по сто раз на дню от понимания, что Демьяна нет рядом. И эта пустота приобретает все большие масштабы. Я — треснувший сосуд, из которого вытекает жизненная сила, и все, что я могу — это сублимировать ее в творчество. Боже, я ненавижу Баженова, потому что, даже когда его нет, он будто есть.
Держусь молодцом. Проживаю лучшую версию своей жизни — встречаюсь с друзьями, путешествую, красиво наряжаюсь. Планирую купить квартиру и машину. Я… такая сильная и свободная, что иногда замираю перед зеркалом с мыслью: «Воу».
Вот только есть нюанс. Я могу расплакаться в любой момент времени резко и навзрыд от какой-то ошеломительной тоски, которая в совершенно неожиданный момент может сдавить сердце. Мы не общаемся два месяца, и пока с каждым днем становится хуже.
Демьян занимается новым проектом. Что именно делает, не знаю, но я как-то виделась на вечеринке с Равскими и спросила у Алекса. Он ответил размыто и обтекаемо, из чего я сделала выводы, что война со Звездами в самом разгаре.
Хуже всего по ночам. Если днем получается отвлечься на что-то, занять мысли и время, то ночью я остаюсь один на один с тоской и слезы льются ручьями.
Не могу прекратить скорбеть по нам с ним. Скрываю это, конечно, потому что глупо. Но как успокоиться? Если время лечит, то в моем случае оно, блин, использует какие-то неправильные методы.
Бессонница усиливается. Ночами видятся кошмары про Асю, про хакеров. Про то, как с Демьяном что-то случается. Я начинаю сходить с ума и, чтобы как-то продержаться, ударяюсь в спорт.
Забиваю каждую свободную минуточку силовыми нагрузками, вечерами выматываюсь на домашней беговой дорожке до состояния полутрупа. После душа падаю в кровать и только в этих условиях ненадолго вырубаюсь.
В таком режиме и существую. Терпимо, кажется.
День за днем усиливаю нагрузку. Но это ничего, это мелочи.
Возникает проблема: тренер не разрешает заниматься в зале больше шести часов в неделю, несет какую-то чушь про восстановление мышц и так далее. И я решаю ее — записываюсь в еще один зал. Чтобы убивать себя дальше.
В середине мая подруги силком вывозят меня на побережье Индии, где снимают виллу. Я не очень-то хочу ехать, но с другой стороны — серое питерское небо за зиму тоже опостылело. Честно говоря, мне просто все равно, где находиться и что делать, поэтому соглашаюсь.
Депрессивная питерская погода усиливала апатию, и в Индии мне сразу становится полегче. Насыщенные витамином D лучи солнышка бережно греют бледную кожу. Фрукты восполняют дефицит витаминов. Это все я говорю маме, чтобы она не нервничала.
Я в порядке, правда. В норме.
Внимание противоположного пола раздражает и вызывает тошноту, но это, наверное, временно. Слишком мало прошло времени. Каких-то два месяца.
Именно здесь, в Индии, я как-то внезапно обнаруживаю свою душу. Буквально чувствую ее внутри себя как нечто эфемерное, но при этом — мощное. И из-за всей этой мощности я скучаю по Демьяну и по нам с ним каждую минуту.
Чуть позже, когда я буду обдумывать случившееся, я приду к выводу, что оно было неизбежно. В тот день я этого не понимала и понимать не хотела.