Это сделал Дворецки
Шрифт:
Майкл. (Отталкивает его). Держись от нее подальше, козел.
Роберт. Она не может дышать. Я должен сделать ей искусственное дыхание (он опускается на колени рядом с Натали, тянется ртом к ее рту).
Клодия(кричит). Нет!
Роберт. Не волнуйся, я знаю, что делаю. Однажды делал искусственное дыхание Джулии Робертс (наклоняется
Клодия. Ее губы! Что, если она отравлена? Я хочу сказать… действительно отравлена? (Роберт в ужасе подается назад. Возвращается Тони и они все смотрят на Натали. Ее конечности конвульсивно дергаются. Свет медленно гаснет).
Вторая половина того же дня.
Роберт и Клодия сидят на диване. Майкл ходит взад-вперед.
Майкл(остановившись). Не могу больше ждать. Я еду в больницу.
Клодия. Там ты ничего не сможешь сделать, кроме как ждать. И Тони просил оставаться здесь.
Майкл. А почему он, черт побери, не звонит? Он должен знать о ее состоянии.
Клодия. Я уверена, он позвонит, как только узнает что-то определенное.
Майкл(садится). Когда эти двое парней уносили Натали на носилках, я подумал, что, наверное, вижу ее в последний раз.
Роберт. Она выкарабкается, Майкл.
Клодия(обращаясь к Майклу). Я не подозревала, что ты проникся такими чувствами к Натали.
Майкл. Я тоже, пока… Это забавно, когда работаешь с человеком в тесном контакте… (он замолкает, на какое-то время повисает мертвая тишина).
Роберт. Она была настоящей актрисой… увлеченной, серьезно относящейся к делу, не выпячивающей свое «я». Не возражала против того, чтобы сыграть маленькую роль.
Майкл. Ты говоришь о ней так, словно она уже умерла… (Входит Тони. На его лице написаны горе и шок. Он закрывает дверь и обессилено приваливается к ней).
Тони. Она… не выкарабкалась!
Клодия, Ох, нет… (Она встает, делает несколько шагов к Тони, начинает плакать. Тони подходит к ней, она продолжает плакать у него на плече).
Тони. К тому времени, когда мы привезли ее в больницу, она потеряла сознание. В приемном покое я сказал, что ее, возможно, отравили, поэтому ей тут же сделали промывание желудка, сделали укол адреналина, дали кислород. Подняли наверх в отделение реанимации. Но было уже поздно… Я
Майкл. Не могут люди вот так просто умирать в больницах. Разве больницы служат для этого?
Тони. Они делали все, что могли. Я это видел собственными глазами.
Майкл. Не может она умереть. Не может!
Роберт. Я тоже не могу с этим смириться, Майкл. Но мы должны. Нам не остается ничего другого, как продолжать жить. (Клодия отстраняется от Тони, идет к дивану, садится. Тони следует за ней, садится рядом).
Клодия. Это… так странно. Я хочу сказать, Натали умирала каждый день. Несколько недель. Как в какой-то детской игре, когда дети говорят: «Бах! Ты умер!» Они падают, а потом встают и продолжают играть. Но теперь…
Майкл(прерывает Клодию). Я хочу ее видеть.
Тони. Ты не сможешь ее увидеть.
Майкл. Почему?
Тони(после паузы). Она в морге. Они проводят вскрытие.
Майкл. Ты хочешь сказать, разрезали ее? Как ты мог им разрешить?
Тони. Я не мог их остановить. Это закон — в таких случаях.
Роберт. Он говорит про случаи насильственной смерти.
Тони. Официально смерть признают насильственной лишь после того, как судебно-медицинский эксперт определит причину смерти.
Роберт. Ты знаешь, это яд, так же, как и я. Чертова омела, что висит над дверью. (Идет к омеле).
Майкл. Кто из вас, сучьи дети, это сделал?
Тони. Майкл!
Майкл. Знаешь, я не собираюсь спокойно сидеть здесь, зная, что один из вас…
Роберт(смотрит на омелу). Невозможно определить, где недостает ягодок, но каждый из нас мог протянуть руку, оторвать несколько и растолочь их.
Майкл(угрожающе надвигаясь на Тони). Ты! Рассказывая про триллер, ты… ты держал в руке чашку Натали. Ты подсыпал яд в ее кофе.
Тони. Успокойся, Майкл. Я понимаю, ты расстроен…
Майкл. Мы все видели ее чашку в твоих руках. (Обращаясь к остальным). Видели же? Ты ее убил!
Тони. Майкл, подумай об этом. Если бы я хотел отравить Натали, стал бы я это делать у всех на глазах?
Клодия. Разумеется, нет. И потом, Тони не может кого-то убить.
Тони. Конечно, могу. Мы все можем. Любой человек, оказавшись в стрессовой ситуации, способен на убийство.