Это судьба
Шрифт:
Чай получился крепким, темно-коричневым и сладким. Сара присела на стул, который предложил ей доктор, и поинтересовалась насчет кота Тимми.
Миссис Браун отставила чашку.
— Благослови его Господь. Он ведь чувствует, что я уезжаю. — Ее старческий голос задрожал, и Сара поспешила заметить:
— Только на неделю, миссис Браун, зато потом вы почувствуете себя намного лучше.
— Может, и так, — неопределенно вздохнула миссис Браун. — Я бы ни за что не легла ни в какую больницу, если бы не наш док. Тимми, а ну-ка, иди к своей мамочке.
Тимми вышел из-под кровати — старый, худющий кот с рваными ушами и великолепными
— Красавец, правда? — умилялась его хозяйка. — Мы с ним уж такие приятели! Даже и не знаю, как уйду от него…
Доктор ван Элвен оторвался от созерцания колпака на дымовой трубе. Его голос звучал мягко и ласково:
— Миссис Браун, если вы согласитесь отправиться в больницу немедленно и остаться там на две недели, то вам не придется проснуться однажды утром и почувствовать, что вы не можете встать с постели. Вы помните, я уже говорил вам это. Что же случится с Тимми тогда? Гораздо лучше быть уверенной, что он в безопасности и о нем заботятся сейчас, чем доводить дело до того, что вы не сможете сами заботиться о нем. — Доктор взял с кровати ее пальто. — Поедем? Вы сможете посмотреть, где он будет находиться и кто будет присматривать за ним.
Это звучало так убедительно и по-доброму! Старая леди встала, позволила надеть на себя пальто и бесформенную шляпу с превосходным равнодушием к тому, как она выглядит, и объявила, что она готова. Когда компания спустилась на тротуар, маленькая толпа не расходилась. Дверь им открыл хозяин дома. Он принял от доктора остаток сигарет, плотно закрыл за ними дверцы машины и не без изящества отсалютовал.
— Это мой хозяин, — проинформировала миссис Браун с заднего сиденья. — Настоящий джентльмен. Я даже могу не платить за комнату.
Она откинулась назад, а Тимми свернулся у нее на коленях, совершенно равнодушный к окружающей обстановке. Сара не смотрела на доктора, но у нее возникло чувство, что они думают об одном и том же. Она оказалась права, когда он пробормотал:
— Bis dat qui cito dat.
— О, латынь. Что-то насчет дарения, не так ли?
Доктор засмеялся:
— Тот, кто дает быстро, дает дважды.
— Об этом я и думала, только по-английски. Мне кажется, он и птице не подаст крошки, не говоря уже о ренте за две недели.
Доктор ван Элвен согласно кивнул:
— Мне тоже так кажется. — Он посмотрел на часы. — Вы должны быть на работе в половине первого, а сейчас только половина одиннадцатого. У нас достаточно времени, так что поедем в объезд.
Доктор ван Элвен знал Лондон — это было очевидно; не колеблясь, он сворачивал машину на ту или другую улицу, которые все выглядели одинаковыми, и Сара уже совсем не представляла, где они находятся. К ее удивлению, они пересекли реку, и она узнала Путни-Бридж. Затем свернули на Аппер-Ричмонд-роуд и непосредственно на Ричмонд. Дом доктора с подъездной аллеей стоял в ряду расположенных вдалеке от дороги георгианских зданий, украшенных арочными фасадами. К реке, которая плескалась в паре сотне ярдов от домов, вела мощеная тропинка. Здесь царило удивительное умиротворение. Сара вышла из машины и огляделась вокруг, пока доктор помогал выбраться миссис Браун. Как мило жить в таком местечке, подумала она, всего лишь несколько миль от больницы, а словно на другой планете. Доктор открыл входную дверь, на которой
Доктор закрыл дверь и непринужденно произнес:
— А, вот и ты, Элис. — Он взглянул на Сару и добавил: — Это мой друг и домохозяйка, Элис Миллер. Элис, это сестра Сара Дунн из больницы, а это миссис Браун, о которой я тебе рассказывал, и Тимми.
Он бросил перчатки на мраморный столик.
— Что, если ты проводишь миссис Браун к себе и покажешь ей, где будет жить Тимми, а заодно вы обсудите, чем он будет питаться?
Сара проводила взглядом удаляющихся женщин и робко взглянула на доктора ван Элвена.
— Пойдемте, я покажу вам, какой чудесный вид открывается из окна гостиной, — предложил он и повел девушку к одной из дверей холла. Комната находилась в самой глубине дома, и из ее окон действительно открывался чудесный вид на реку, за которой виднелась зеленая полоса леса. Вид был почти деревенским, и эта иллюзия усиливалась из-за маленького садика, где среди деревьев и кустарников виднелись клумбы с густо цветущими примулами, нарциссами и пурпурными гиацинтами. В углу уютно расположились белый столик и стулья, окруженные живой изгородью.
— Как, должно быть, приятно было сидеть там летним утром, — вырвалось у Сары.
— В самом деле, — довольно улыбнулся доктор ван Элвен. — Когда хорошая погода, я завтракаю в саду, ведь потом почти весь день мне приходится проводить в помещении.
Сара представила, как он сидит там, читая утреннюю газету и письма. Интересно, подумала девушка, есть ли у него семья. Она надеялась, что есть, ведь он был таким милым. Он подошел к французскому окну и открыл его, впуская собак: бассета и фокстерьера, которых представил как Эдварда и Альберта. Псины вежливо подбежали к Саре, чтобы поздороваться, а затем вернулись к хозяину.
— Давайте присядем, — доктор ван Элвен очаровательно улыбнулся, — дадим им минут десять, чтобы хорошенько познакомиться. Если хотите, можете курить, вот сигареты.
Она покачала головой:
— Нет, спасибо. Я курю только на вечеринках, когда нужно занять руки.
Доктор опять широко улыбнулся:
— Не возражаете, если я закурю трубку?
— Ради бога, пожалуйста. Что вы собираетесь делать с миссис Браун, сэр?
— То, что сказал. Подлечим насколько это возможно в больнице и отпустим домой.
Сара пришла в ужас:
— Опять на Фиппс-стрит?
— Фиппс-стрит ее дом, — холодно парировал он. — Она жила там долго. Будет жестоко забрать ее оттуда, особенно когда ей так мало осталось. Я устрою, чтобы кто-нибудь ежедневно посещал старушку и делал все необходимое по дому. Можно убедить хозяина, чтобы в комнате прибрались, пока она в больнице, а может, даже немного отремонтировали.
Сара одобрительно кивнула:
— Это было бы прекрасно. Да, вы правы, разумеется. Она будет плохо себя чувствовать в любом другом месте.