Это война, детка
Шрифт:
Привалившись к стойке, папа с интересом наблюдал за нашим общением.
— Ну, — задумчиво сказала Бейли, потянувшись к крану, — не все.
Она раскраснелась от смущения, и я рассмеялся. Но когда Бейли выключила воду, смех застрял у меня в горле.
— Нет. Еще сорок восемь секунд, — рявкнул я резче, чем собирался. Папа позади меня рыкнул, но никак не прокомментировал.
Снова включив воду, Бейли продолжила мыть руки.
— Теперь все?
— Еще нет, — вздохнул я, начав жарить вегетарианский омлет.
Шли
— Бейли, — мягко начал папа. — Мне жаль, что ты тебе прошлось пройти через все это. Ты жертва. И если решишь, что хочешь уйти, позвони мне. Я сам отвезу тебя домой.
— Сейчас уже все в порядке, — на этот раз, когда Бейли закрыла кран, я ее не останавливал. — Спасибо, мистер Макферсон.
— Пожалуйста, зови меня Лэндом. Ты сильная и храбрая. Спасибо за попытку помочь моему сыну, какими бы ни были твои мотивы. Ты не представляешь, как много это для меня значит, и я сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть тебе услугу.
Совершенно неожиданно Бейли бросилась к нему и упала в его объятия. Он крепко обнял ее — как хотел обнять я — и погладил по спине так же, как всегда утешал меня в детстве. Я завидовал им обоим. Завидовал, что они могли обнимать друг друга, в то время как я не мог ни одного из них.
Пока папа шепотом успокаивал Бейли, я разложил еду по тарелкам, стараясь, чтобы все порции тофу и овощей были абсолютно одинаковыми. Добавив на края тарелок немного нарезанных бананов, я понес их к столу. Наконец, Бейли высвободилась из рук моего отца и робко мне улыбнулась.
— Бейли, расскажи мне о себе. Если ты особенная для моего сына, значит, и для меня, — сказала папа, как только мы сели за стол и приступили к трапезе.
Вздохнув, она перевела взгляд с него на океан, словно вспоминала счастливые мгновения.
— Я занимаюсь бегом, и у меня неплохо получается. Родители — Тони и Линн — любят меня, и мы живем в скромном доме в Окленде. Следующей осенью я собираюсь поступить в Беркли. Что ж, вернее, раньше собиралась.
Мы с отцом нахмурились. Мной завладело чувство вины, и пока Бейли продолжала рассказ, положил в рот еще один кусок омлета.
— Я люблю читать. Люблю плавать, особенно в океане. Гм, наверное, все.
— Ты знала, что Вар занимался серфингом?
— Не знала, — округлив глаза от изумления, Бейли бросила на меня взгляд. Я фыркнул в знак согласия, и она улыбнулась. — То есть, — нерешительно продолжила Бейли, — я мало что знаю о вашем сыне. Кроме очевидного. Он ничего мне не рассказывает.
— На плечах моего мальчика лежит слишком много всего, — папа посмотрел на меня, и черты его лица омрачились печалью и усталостью. — Он страдает от болезни, но все еще с нами. Иногда я вижу, как он с ней борется. И я рад, что тебе удалось ему хоть немного помочь.
— Вообще-то я здесь, — пожаловался я, наколов на вилку кусок банана. — Бейли
Папа нахмурился, и я вздрогнул. Мне не стоило так говорить. С тех пор как я слетел с катушек, отец только и делал, что пытался мне помочь. Не его вина, что я был таким. Он прилагал все свои силы, чтобы обеспечить меня, уладить все мои проблемы и любить меня за двух родителей.
— Бейли, чем ты хочешь заниматься, когда, эм, — папа рыкнул, — вырастешь?
Я застонал от его формулировки, но Бейли, похоже, не забеспокоилась.
— Если вы имеете в виду после школы, — усмехнулась она, — то я надеялась получить стипендию в колледже. Из-за моей мамы меня всегда интересовала медицина. Но теперь… — встретившись с ней взглядом, я увидел сострадание в ее глазах. — Я хотела бы заняться психологией.
Она говорила искренне и без намерения меня ранить. Бейли заинтересовалась моим состоянием и хотела узнать о нем больше. Меня должно было раздражать, что еще один человек хотел проникнуть в мой черный мозг.
Но с Бейли?
Я хотел, чтобы она его изучила.
— Ты уже ходила на берег? — спросил папа, встав и отнеся тарелку к раковине.
— Сейчас середина зимы, — покачала головой Бейли. — Вода, наверное, холодная… — она замолкла, и печаль не дала ей закончить фразу.
— Глупости, — папа говорил с ней, но смотрел на меня. — Сегодня она почти двадцать два градуса. Конечно, немного прохладно, но тебе стоит немного погреться на солнышке. Если Вар не возражает, — он посмотрел мне в глаза. — Я хочу пригласить Бейли прогуляться по пляжу.
— Папа, даже не знаю…
— Правда? Было бы здорово. Можно, Вар? — ее красивые голубые глаза заблестели от восторга, которого я прежде не видел. Бейли была прекрасна. И заслуживала лучшего. Как я мог ей отказать?
Но песок.
Соль в воде.
Ветер разносил бы пыль вокруг Бейли, ей в рот и волосы.
— Ох, — вздрогнул я, сжав переносицу.
После прогулки Бейли могла бы выкупаться.
Я представил, как трогательно выглядел бы ее милый носик с кончиком, порозовевшим от солнца.
И она бы пахла незапятнанными воспоминаниями.
— Конечно, Бэй. Вы пока повеселитесь, а я приберу за нами после завтрака. Но не обещаю, что не сойду с ума, если вы притащите в дом песок. Вообще-то на крыльце вас будет ждать метелка. Убедитесь, что смахнули с себя все.
Восторженный визг Бейли, когда она вскочила со стула, окупил мои страдания, и я улыбнулся.
Глава 20
Мне не верилось, что Вар выпустил меня из дома, особенно после моего неудавшегося побега. Я нервничала, опасаясь, что где-то поблизости мог скрываться Гейб, но рядом с Лэндом мне становилось спокойнее. С ним я чувствовала себя в безопасности, как и прежде рядом с отцом.