Это всегда был ты…
Шрифт:
— Эйдан Чарлз Йорк, немедленно остановись!
Он застыл, одна нога — на подножке кареты, другая — на земле. Дыхание его клубилось вокруг рта, прежде чем испариться в предрассветном холоде. Эйдан уже почти смирился, когда сзади заскрипели по утоптанному снегу шаги сестры.
— И куда это ты, интересно, собрался? — гневно спросила Марисса, выходя на свет.
— В Лондон, куда же еще.
— Удираешь под покровом ночи, да?
— И не думаю. Я попрощался с матушкой еще с вечера.
— А мне не сказал ни слова!
Эйдан
— Вы с мужем к тому времени уже удалились, объявив во всеуслышание, как страшно устали.
Это на секунду заставило сестру умолкнуть. Даже в бледном свете Эйдан видел, как краска залила ей щеки.
— Ну да. Дорога… И все такое.
— Бога ради, не объясняй. Не маленький.
Она упрямо вздернула подбородок.
— В общем, я услышала, что загружается карета, и пришла узнать, что, собственно, происходит.
— Ничего особенного. Не понимаю, что ты имеешь в виду. — Тут Эйдан заметил, что она только в ночной рубашке и халате, хотя на ногах были ботинки. — Тебе лучше вернуться в постель, Марисса.
— Непременно, но только когда ты скажешь мне правду.
— О чем? — фыркнул он.
— О письме, которое Джуд написал своему отцу!
Вот дьявольщина. Верно, у его приятеля осмотрительности как у слона в посудной лавке. Как можно было ему доверять?
— Понятия не имею, о чем ты говоришь.
Марисса подбоченилась и просверлила его пристальным взглядом:
— В самом деле? Тогда почему Джуд деликатно затрагивает тему парламента и развода? Я так быстро надоела своему мужу?
— Не мели вздор.
Она ткнула его в плечо:
— Ты скажешь мне, что происходит, Эйдан. Джуд явно знает, и я гарантирую, что очень скоро все из него вытащу. Но вы оба будете у меня в немилости. Надолго. Хотя, полагаю, тебе все равно. Тебе от этого ни жарко ни холодно.
Его плечи чуть не вибрировал и от напряжения, но он сделал глубокий вдох и заставил себя немного расслабиться.
— Дорогая, ты ошибаешься!
Сестра старалась выглядеть стойкой, но дрожь от холода прошла по всему ее телу. Эйдан обреченно вздохнул.
— Залезай сюда!
Она сузила глаза.
— Я поведаю тебе всю правду, но не рассчитывай на полную откровенность.
Марисса не потрудилась спрятать торжествующую улыбку.
— Отлично, — бросила она и забралась в карету.
Эйдан сунул ей под ноги горячий кирпич, потом развернул одеяло и тщательно укутал сестру в него. Ему вдруг вспомнилась Марисса, когда она была совсем маленькой. Глазенки ее сияли от счастья, когда он соглашался почитать ей перед сном, а улыбающееся личико светилось полнейшим доверием. Бог ты мой, как эго было давно! Теперь все изменилось, кроме его любви к ней.
Эйдан покачал головой:
— Я не могу рассказать тебе всего, Марисса, к сожалению. Прости!
— Ты влюблен в замужнюю женщину?
— Да.
Она нахмурилась:
— Это
— Прошу прошения?
От стыда его бросило в жар.
— Все знают, что вы любовники. Весь прошлый сезон она хвасталась твоими глубокими чувствами к ней.
— Я… я…
Его младшая сестренка знает об этом? Какой ужас! А что еще ей известно?
— Нет, — наконец выдавил он. — Это не она.
— Слава Богу! Так кто же?
— Не могу тебе сказать. Это было бы неприлично.
Целую минуту — целую долгую, минуту — казалось, что она сейчас же накинется на него с расспросами. Подбородок выпятился. Глаза сузились. Но потом лицо Мариссы снова смягчилось. Она протянула руку и погладила его кончиками пальцев по щеке.
— Кто бы эта женщина ни была… ты уверен, что любишь ее?
На этот вопрос ответить было гораздо легче.
— Да, — сказал он. — На сей счет у меня сомнений нет.
На глазах сестры заблестели слезы.
— Она же замужем за другим. Как ты можешь быть так уверен в ее чувствах?
— Я знаю ее, Марисса. — Он сделал глубокий вдох. — Как знал когда-то самого себя.
— Ох, Эйдан, — вздохнула она. — Тогда ты должен сделать всё возможное, чтобы вернуть ее, каким бы безнадежным это дело ни казалось.
— Обещаю, — торжественно вымолвил он. — А теперь марш обратно в постель.
Тепло Мариссиного объятия осталось с ним и после ее ухода, и Эйдан отправился в Лондон с такой легкостью на сердце, какой не чувствовал уже много лет.
Глава 23
Кейт уже и забыла, какая Темза грязная. Воды реки Хамбер были спокойными и чистыми, а городок Халл — весь прозрачный и искрящийся. Вода в столичной реке походила на мутную и густую смесь нечистот и кусков дохлых рыбин.
Прикрыв нос двумя платками, она постаралась задержать дыхание, пока поезд проезжал через нее. От этой вони нервное волнение в желудке только усилилось, и когда состав наконец остановился на вокзале, она облегченно выдохнула.
Поскольку Кейт взяла с собой только один саквояж, то она без задержек вышла из вагона и огляделась. Эйдан написал, что ее встретит экипаж. Кругом толклось много кучеров; без сомнения, один из них ждет ее. Она быстро зашагала вперед, не осмеливаясь оглядываться на людей вокруг.
— Миссис Гамильтон?
К ней подошел молодой человек в серой ливрее, с лицом приятным, открытым и совершенно непримечательным, если не считать того, что один глаз у него был голубой, а другой — карий.
— Да, это я!
Он поймал ее изумленный взгляд и подмигнул:
— Знаю, что поначалу это малость страшновато, мэм. Я Джон Данн. Мистер Йорк отрядил меня встретить вас. Позвольте проводить к карете?
Кейт тяжело сглотнула и крепче стиснула свой саквояж.
— Не волнуйтесь, мэм. Я понесу ваш багаж.