Это всего лишь сон
Шрифт:
– Ой, долго рассказывать. – Александр почесал в затылке. – Закончил школу, поступил в институт, закончил институт, забрали в армию, потом остался служить по контракту, был ранен, комиссовали. В городе не получилось приспособиться к новым условиям жизни, сдал квартиру, переехал в деревню, решил здесь остаться.
– И чем планируешь заниматься? – спросил Владимир.
Александр пожал плечами.
– Ну, летом огород, пчелы, грибы, ягоды… А зимой… Не думал пока. Ну, чем-то дед ведь здесь занимался.
– Ты не сравнивай, Сань.
– Да если честно, я пока в эту сторону даже не думал. – Александр озабоченно поглядел в окно. – А ведь правда, зима-то не за горами…
– Ну, если не думал, то давай сейчас вместе и подумаем, – предложил Владимир. – Пришло время, когда нам в хозяйстве понадобились помощники, не успеваем уже своими силами. Заказов все больше и больше становится. Работником я тебя называть не хочу, как-то не нравится мне это слово, а вот прошу, чтобы ты нам помог. А мы тебе за это соответственно поможем и дом построить, и быт наладить.
– А в чем работа… то есть помощь заключается? – заинтересовался Александр.
– Ой, ну это так вот сразу и не расскажешь. Давай постепенно. Будешь приходить, вживаться потихоньку. Сейчас-то мы сами справляемся. Козы пасутся себе тихонько, девчонки их доить успевают, я молоко развожу. Разве что вот поможешь потом кормов заготовить.
– Сенокос – это пожалуйста, это я люблю.
– Да нет, сено мы покупаем, – объяснил Владимир, – но козам, кроме сена, еще веников надо заготовить березовых, осиновых…
– Ну, это тоже могу.
– А вот осенью у коз начнется детородный период, и тогда придется решать, увеличивать поголовье или всех козлят продавать. Если возьмешься нам помогать, то будем расширяться. А это значит строительство новых стойбищ, и так далее…
Предложение Владимира не вызвало у Александра того неприятного чувства потери свободы, которое он испытывал каждый раз, приходя устраиваться на работу. Даже наоборот – появилось ощущение избавления от проблемы зимы, о которой он пока даже задумываться боялся. Но на всякий случай он решил не давать сразу окончательного согласия, а последить за своими внутренними реакциями на мысли об этом предложении. Александр слишком хорошо знал себя и не хотел, чтобы однажды его отношения с этой милой семьей испортились, как неизбежно случалось со всеми его предыдущими работодателями.
– Я подумаю, – сказал он. – Но скорее «да», чем «нет».
Галина тем временем закончила убирать со стола и подсела к мужчинам, подперев голову рукой. Она с детства обладала удивительным женским даром, которого после нее Александр не встречал ни у одной женщины. Каким-то чудом она умудрялась общаться со множеством ребят, да так, что каждый из них считал себя избранным, но никогда не возникало неурядиц, связанных с ревностью или обидами. Вот и сейчас она согревала Александра
– А ты что, Сань, не был женат?
– Представь себе, не получилось, – грустно усмехнулся он, – да и слава богу. Какой из меня муж? Так, декоративный мужчина.
– Что ты такое говоришь?! – возмутилась Галина. – Ну-ка немедленно возьми свои слова обратно!
Она вскочила со стула и сделала движение, как будто бы поймала повисшую над собеседниками реплику и протянула ее Александру. Он, подыгрывая, сделал вид, что взял «слова» из ее рук и засунул себе обратно в рот.
– Вот так вот! – успокоилась Галина. – А то ляпнул тоже!
– А что, разве неправда? – удивился Александр. – Дожил до тридцати трех лет, а ни дома нет, ни денег, ни семьи, ни здоровья. Одни только внешние данные. Кому такой мужчина нужен? Разве что в стриптизе танцевать.
– Замолчи немедленно! – Галина стукнула по столу ладонью со всей силы.
– Да что с тобой, Галь? – Александр смотрел на нее, явно не понимая, почему подруга детства так разозлилась.
– Володя, да объясни же ему! – со слезами в голосе крикнула Галина.
– Слушай, Сань, – вступил в разговор Владимир, – ты разве не знаешь, что любые слова, даже сказанные в шутку, сбываются?
Александр посмотрел на Владимира настороженно, потом перевел взгляд на Галину.
– Ну что ты так на меня смотришь? – ехидно спросила она. – Все с нами нормально, а истину эту нам дедушка твой объяснил, царствие ему небесное. И вот это все, – она повела вокруг себя рукой, – появилось потому, что однажды мы с Володей просто сказали: «У нас будет все, что нам надо для достойной жизни. И жить мы будем долго и счастливо и нарожаем еще троих детей».
– И где же еще двое? – оглядываясь вокруг, пошутил Александр.
– Не переживай, успеем, – улыбнулась Галина. – И не уходи от темы. Немедленно возьми свои слова обратно.
– Ну ладно, беру-беру. – И снова Александр вспомнил о Радуге. – Слова, говоришь, сбываются? А вот с этого места поподробнее, пожалуйста.
– Не ерничай, – серьезно сказала Галина, – это факт, уже сотню раз проверенный.
– Сто один…
– Что?
– Сто один, говорю, раз проверенный.
– Ну, тем более… А что ты имеешь в виду?
– Слышали, что сегодня лиса петуха загрызла?
– Ой, конечно, слышали. – Галина изменилась в лице. – Так Марию Федоровну жалко. Так она этого петуха любила. А какой был красавец!
– Так это, получается, я его убил.
– Что? – Галина удивленно захлопала глазами. – Это как?
И Александр рассказал им утреннюю историю. Исповедь принесла небольшое облегчение душе. Закончив, он поднял глаза на Галину, потом перевел взгляд на Владимира. Выражение лица у него было как у преступника, написавшего чистосердечное признание и ожидающего вынесения приговора.