Этот мир не выдержит меня. Том 1
Шрифт:
После короткого досмотра нас проводили в комнату, выделенную по приказу Вегайна. Ничего особенного — комната как комната, которая вряд ли смогла бы конкурировать с паршивеньким номером в дешёвой придорожной гостинице моего мира. Ни телевизора, ни душа, ни даже бесплатного вай-фая — только деревянные кровати с матрацами, набитыми соломой, несколько табуретов и стол, с горящей масляной лампой посередине... В общем, обстановка небогатая, но я ожидал худшего: то ли колдун не стал размениваться на мелочную месть, то ли ничего более убогого в замке просто не нашлось.
—
— Ты о чём?
— О твоём умении заводить друзей. Мастер Вегайн не тот человек, который прощает обиды...
— Выбора не было, — я пожал плечами.
— Захотел привлечь внимание графа?
Я кивнул.
— Тогда ты, безусловно, добился своего, — ухмыльнулся Марк. — Теперь мастер Вегайн приложит все силы, чтобы граф не забыл о тебе. Правда, не уверен, что тебе это понравится...
Я снова пожал плечами. Если без конца трястись из-за возможных последствий, то никогда ничего не добьёшься. Есть цель, есть способы её достижения и есть цена, которую придётся заплатить. По-другому никак.
— Впрочем, дело твоё, — разведчик аккуратно положил кольчугу и шлем на грубый деревянный табурет, а затем добавил: — Мне нужно уйти на какое-то время...
— Зачем? Хочешь доложить обо мне инквизиторам?
— Нет, — хмыкнул Марк. — Здесь уже давненько не видели никого из их братии... Я собираюсь навестить ветеранов-легионеров, которые служат в замке — быть может, кто-то из них расскажет что-нибудь интересное. И к интенданту заодно зайду — сообщу о той шайке, с которой мы расправились... Чем быстрее он узнает, тем больше шансов получить хоть какую-то награду.
— Тогда не буду тебя задерживать, — спокойно ответил я.
Чего лишний раз нервничать? Скоро всё выяснится: если через пару-тройку часов сюда начнут ломиться нехорошие люди, жаждущие запечь дикого мага на углях — значит, Марк меня предал, а я совершил большую ошибку, когда спас его от смерти. Если же «кулинары» не объявятся, то либо Марк не чужд благодарности, либо он просто решил отложить предательство до лучших времён.
Разведчик долго смотрел на меня, словно хотел сказать что-то ещё, но не решился и пошёл к выходу. Однако, уже открыв дверь, он едва слышно произнёс:
— Я не выдам тебя ни инквизиции, ни графу... И дело не только в том, что ты спас мне жизнь — есть и другая причина.
— Какая? — спросил я.
— Расскажу, если переживём аудиенцию...
После этих слов Марк шагнул в тёмный коридор и захлопнул дверь.
Ну, нагнал таинственности, ничего не скажешь. Я присел на табурет, вытянув ноги — тяжёлый выдался денёк. Не знаю почему, но меня не особо заинтересовала та «другая» причина, о которой рассказал Марк. Если честно, меня сейчас вообще ничего не интересовало: ни возможная месть Вегайна, ни проблемы с инквизицией, ни предстоящая аудиенция у графа, ни даже судьба Хольда... Тревожный звоночек.
Я тряхнул головой. Нужно собраться. Апатия — это последствие психологической и физической усталости. Так бывает, когда тело, неготовое к серьёзному стрессу, всеми силами пытается превратиться в амёбу —
Лекарство от этой болезни ровно одно: отдых. В экстремальных ситуациях его можно заменить медитативными практиками, а в моём случае ещё и обращением к дару, хотя черпать силу из «океана» сегодня вряд ли стоит. Слишком уж мало времени прошло с прошлого раза, да и магическое «похмелье» завтра будет совсем не к месту.
Но медитация не повредит... Правда, сначала нужно привести себя в порядок: смыть дорожную грязь и переодеться.
Слева от двери за тяжёлой шторой нашлась бочка, наполненная водой. Рядом лежал деревянный ковш, а в полу чернели небольшие отверстия, из которых тянуло сыростью и плесенью — похоже, я ошибся, когда подумал, что здесь нет душа...
Шмотки, пропитанные потом, пылью и кровью, полетели на пол. Я зачерпнул воду и отважно вылил на себя первый ковш — что сказать, водичка весьма бодрила. Ещё немного, и она, наверное, перешла бы в другое агрегатное состояние.
От холода свело скулы, заломило виски, а кожа покрылась пупырышками размером с Эверест — никакого удовольствия от купания, но какие варианты? Бочку с горячей водой здесь поставить почему-то не удосужились.
Закончив гигиенические процедуры, я надел чистую одежду и вновь почувствовал себя человеком — холод взбодрил тело и разум. Теперь можно осмотреться.
Взгляд скользнул по убогой обстановке, не зацепив ничего нового, и остановился на узком окне — почти бойнице — сквозь которую дул прохладный ветерок. Вот и путь отхода на случай если меня попытаются схватить. Тесновато, конечно, но протиснуться можно — благо я пока не успел обзавестись ни жирком, ни чересчур развитой мускулатурой.
Осталось запереть дверь. Засов сухо скрипнул, но этого мне показалось мало: говорят, у параноиков ближе к ночи начинается обострение... В общем, за неимением лучшего в ход пошла тяжеленная кровать — я кое-как сдвинул её, упёршись ногами в стену, и дотолкал до дверного проёма. На этом приготовления к отдыху были закончены.
Я потушил фонарь и прилёг на жёсткий матрац, выбросив из головы все мысли и чувства. Вдох-выдох...
Тело налилось тяжестью, кровь будто бы загустела, а время замедлилось. Организм начал ускоренно восстанавливать силы.
«Океан» внутри меня был почти спокоен. Разовое применение магии, похоже, не сыграло большой роли, однако кое-какие изменения я всё-таки заметил: «вода» будто бы поменяла цвет, сделалась насыщеннее и ярче. Возможно, это связано с тем, что я стал лучше контролировать заклинание, когда сумел прицелиться в летящую стрелу, но, может быть, причина в ином: в возмущениях магнитного поля или в ретроградном Меркурии, или в какой-нибудь другой ерунде. Спросить, к сожалению, не у кого.
Расслабленные мышцы накапливали энергию, разум, погрузившийся в полную пустоту, отдыхал от впечатлений, тревог и переживаний, но внутри уже появился маленький грызущий червячок... Это была интуиция, подпитанная обострившимися чувствами. В коридоре кто-то есть, и этот кто-то пришёл ко мне.