Этот мир не выдержит меня. Том 2
Шрифт:
Барталомея поморщилась, помолчала пару секунда, а затем обречённо кивнула.
— Шестнадцатая смесь представляет собой соединение равных частей истолчённой ледяной соли, гнилого и тёмного камней, с добавлением щепоти ликверовой пыли...
Я вряд ли ошибусь, если предположу, что ледяная соль — это калийная селитра, гнилой камень — сера, а тёмный — уголь. Обычные компоненты чёрного пороха, разве что пропорции не самые удачные. Единственное, что выбивалось из привычной формулы — это непонятная
— Я сама придумала смешать эти компоненты, — скромно добавила Барталомея. Её щёки вдруг налились фиолетовым цветом — то ли от гордости за себя, то ли от смущения.
Что же, судя по порядковому номеру, эта смесь была далеко не первой. Интересно, как скоро женщина-алхимик дошла бы до идеального сочетания нехитрых ингредиентов?
— Что такое ликверова пыль? — спросил я.
— Весьма ценное вещество, — в голосе женщины появились менторские нотки. — Материя, несущая в себе естественную власть объединять необъединимое, соединять несоединимое и убыстрять взаимодействие первоэлементов...
Ещё пару минут Барталомея так же увлекательно рассказывала о том, как эту пыль добывают, хранят и почитают.
— Благодарю, — я поспешил вставить слово, когда дамочка сделала небольшой перерыв, перед тем как продолжить лекцию. — Этого достаточно.
Не имею ничего против просвещения широких народных масс в моём лице, однако всему своё время и своё место. Тем более, основное я уже и так понял: ликверова пыль — штука явно полезная, а получают её перемалывая жилы, в которых не оказалось зёрен.
— Как знаешь, — в голосе Барталомеи послышалось недовольство. Видимо, желание развеять мрак невежества светом научного знания было слишком сильно.
— Компоненты этой смеси трудно достать? — я перешёл к главному.
— Гнилой и тёмный камни — нет. А вот ледяная соль и особенно ликверова пыль — это другое дело...
Ну, кто бы сомневался. И если без ликверовой пыли я вполне мог обойтись, то вот без селитры уже никак — именно она являлась основным ингредиентом чёрного пороха.
Разумеется, можно было организовать селитряницы, однако это дело не только вонючее, но и не очень быстрое... Куда проще купить необходимое вещество.
— У тебя есть эти компоненты?
— Камней целая куча, но ледяной соли совсем не осталось, — Барталомея тяжело вздохнула и указала на раскуроченный «сиеф». — Весь запас хранился там...
Я кивнул. Теперь понятно, почему жахнуло так знатно.
— Ликверова же пыль...
Женщина вдруг замолчала, а затем быстро посеменила куда-то в глубину зала, цокая деревянными подошвами и подхватив полы кожаного передника. Через минуту она вернулась — в её ладони лежала глиняная плошка, на которой поблескивало несколько крошечных голубоватых кристаллов.
— Десять
Кристаллы вдруг задрожали, налились светом и будто бы даже слегка оторвались от поверхности плошки.
Женщина сделала несколько шагов назад, но свечение не пропало — наоборот, оно становилось сильнее. Это продолжалось ещё четверть минуты, а затем ликверова пыль затрещала, превратившись в россыпь ярких искр. Вот так и загорелась селитра в «сиефе»...
— Удивительный результат! — воскликнула Барталомея.
Она уставилась в одну точку затуманенным взглядом и забормотала:
— Взаимодействие пыли с инициирующим элементом необратимо... Запущенную реакцию уже не остановить, но от чего зависит расстояние, на котором происходит инициация? Учитывая предыдущие наблюдения, мы можем с большой уверенностью утверждать, что всё дело в количестве исходного вещества... Жаль, у нас не осталось материи для производства опытов... С другой стороны, не стоит забывать о неизвестных свойствах инициирующего элемента...
Женщина запнулась — её взгляд сфокусировался на мне. Нетрудно догадаться, что «инициирующий элемент» с неизвестными свойствами — это как раз я.
— Ты! — подтвердила мои домыслы Барталомея. — Как ты это делаешь? Почему ликверова пыль так реагирует на твоё присутствие??
Я промолчал. Пусть полной уверенности у меня не было, но наверняка всё это связано с теми экспериментами, которые Хольд и Фруас Суар проводили над Феликсом. И разумеется, я не собирался рассказывать о них Барталомее. Ни к чему ей знать подобные вещи.
— Ты из мастеров? — с подозрением спросила женщина.
Вместо ответа, я развёл руки в сторону, демонстрируя свой наряд. Думаю, самый завалящий чародей даже под угрозой расстрела не оделся бы так просто.
— Если ты не мастер, то тогда, получается, что ты — дикий маг!
Бросаться подобными обвинениями не лучшая идея — в этом мире такое неосмотрительное поведение вполне могло закончиться скоропостижной гибелью.
Барталомея, осознав, какую глупость сморозила, вдруг замолчала, но молчание продлилось недолго.
— Отвечай! — возмущённо пискнула она уже через пару секунд. — Я хочу знать, как ты это делаешь!
— А я хочу, чтобы ты достала как можно больше ледяной соли. И это нужно сделать как можно быстрее.
— Ты не понимаешь! Такая информация может продвинуть науку впер...
— Нет, — оборвал женщину я. Здешняя наука обойдётся без моей помощи.
— Неужели ты думаешь, что я буду заниматься ерундой, когда сама судьба поставила передо мной столь интересную задачу? Мне нужно раскрыть тайну...