Этот мир не выдержит меня. Том 3
Шрифт:
Однако тот факт, что другие морфаны не обладали возможностью растворяться в воздухе, весьма радовал. Невидимые и хорошо снаряжённые бойцы могли стать большой проблемой. А так их доспехи, скорее, сыграют мне на руку — металл, в отличие от живой плоти, прекрасно поддавался воздействию моего заклинания.
— Нужноу ухоудить! Я не врал тебе, челоувечек! Оуни соужрут тебя без разгоувоуроув!
— И тебя, — уточнил я.
— И меня, — согласился морфан. — Нужноу ухоудить!
— Нет, — я покачал головой.
— Оустоувайся,
Всё-таки слабые стороны у этой маскировки тоже имелись.
— Стоять, — рявкнул я. — Никто никуда не пойдёт, пока мы недоговорим. Сделаешь ещё шаг, и я достану кусочек истинной синевы — как думаешь, через сколько твои родичи будут здесь?
— Оуни и так скоуроу придут…
— Придут. Но пока время ещё есть.
— Чегоу ты хоучешь??
— Я уже сказал. Я хочу, чтобы отвёл меня на поверхность.
— Давай оубсудим этоу поутоум!
— Нет, — отрезал я.
Потом у меня уже не будет такой сильной позиции.
Время действительно поджимало. У меня не было ни малейшего желания встречаться с серьёзным противником лицом к лицу, однако чутьё подсказывало — мой собеседник уже готов сдаться. Осталось только немного дожать.
— Если не уйти сейчас, тоу оуни нас доугонят! — морфан предпринял ещё одну попытку переубедить меня. — Оуни оучень быстры! Ты не сможешь оубоугнать их!
— А мне не нужно обгонять их, — усмехнулся я, припомнив известную присказку про забеги от медведя. — Мне достаточно обогнать тебя, что сделать не так уж сложно… И пока они будут заниматься тобой, я успею уйти.
Я не видел морфана, но чувствовал, как он трясётся от страха. От страха и от собственного бессилия.
— Хоуроушоу, челоувечек! — выдавил через секунду он. — Ты поубедил! Я поумоугу тебе…
Я улыбнулся. Так-то лучше.
— Ноу и ты поумоужешь мне, — добавил вдруг морфан.
— Чего ты хочешь? — сразу же напрягся я.
— Поутоум!
— Сейчас!
Нельзя соглашаться на сделку, не узнав всех её условий. Подобная невнимательность всегда оборачивается серьёзными последствиями. Это правило я прекрасно усвоил ещё в прошлой жизни.
— Оут меня сбежала доубыча, и ты поуможешь её вернуть…
— Человек? — прищурился я.
— Нет, не челоувечек — существоу…
— Что за существо?
— Я поукажу! Ноу поутоум!
Времени не осталось. Морфаны разошлись в разные стороны, и скоро они неизбежно встанут на след — это вопрос нескольких минут.
— Доугоувоурились??
Воздух «треснул» — из пустоты вышел морфан. Он вытянул перед собой кулак и призывно потряс им, с мольбой глядя на меня.
Похоже, вместо рукопожатия, этот народ использовал другой ритуал.
— Как мне тебя звать? — спросил я, прежде чем ударить по кулаку в подтверждение уговора.
— На челоувечекский язык моё имя переводится, как «Тот, который живёт вдали», — протараторил
Дру-уг? В памяти вспыхнули слова, сказанные «Сапфироглазым»: «Спаси врага от друга. И накорми друга врагом». Похоже, сам того не ведая, я выполнил ровно половину этого то ли пророчества, то ли руководства к действию.
— Тоуроупись, челоувечек! — морфан забрался на спину краба и взялся за поводья.
Я быстро спустился с обломка скалы. Пора уходить.
Усач, понукаемый наездником, устремился вперёд, подальше от воды. Он явно двигался на пределе своих возможностей. Похоже, даже его крабьих мозгов хватило, чтобы понять — дело пахнет керосином.
Я рванул следом, перепрыгивая через камни и кусты из «водорослей».
Впереди виднелось широкий разлом в скале, но прежде чем мы ступили в него, до нас донёсся едва слышимый хрипло-гортанный крик. Радостный и предвкушающий.
Преследователи встали на след.
Глава 24
— Оуни… пришли… за мноуй…
Дру-уг подпрыгивал на спине Усача. Гигантский краб ломился вперёд изо всех сил, отбрасывая в сторону крупные камни и задевая боками скалы.
Я пристроился в фарватере и время от времени поглядывал назад. Преследователей пока видно не было.
— Учуяли… синеву…
Морфан показал на свой затылок, на котором располагалась штуковина, позволявшая становиться невидимым. Похоже, она выделяла какое-то вещество или излучала ауру, или каким-то другим образом оставляла за собой след.
— Оубидились… что я… забирал… себе… доубычу…
— Это их территория? — на бегу уточнил я.
— Нет… воуда-воудица… даёт доубычу… всем… ноу оуни… присвоили её себе…
Всё как всегда — что на земле, что под ней.
Сильный устанавливает правила и забирает себе лучшие куски. Ну а слабому приходится довольствоваться тем, что осталось. Если же он решит «борзануть» — его ждёт показательная порка.
Справедливо это или нет — другой вопрос, ответ на который зависит от того, с какой стороны кнута ты находишься.
Как бы то ни было, «упакованные» морфаны охотились за своим менее обеспеченным соплеменником, и им, наконец, улыбнулась удача. Ну а мне просто «повезло» оказаться посреди чужого замеса. Я вылез на берег не в то время и не в том месте.
Или наоборот — в том. Это уж с какой стороны посмотреть.
Если бы на бережке меня встретил не Дру-уг, а три хорошо вооружённых воина верхом на гигантских крабах размером с КАМАЗ, то наш диалог мог сложиться совсем не так удачно.
Уже примерно четверть часа мы неслись по тёмным проходам, изредка сворачивая то вправо, то влево. Узкие туннели нам не подходили — Усач, который, к слову, держался исключительно на морально-волевых, вряд ли бы в них пролез.