Этот мир не выдержит меня
Шрифт:
Следующий вариант — идентификация по личности. Возможно, в голема встроен какой-то механизм или заклинание по типу сканера сетчатки глаза только с магическим уклоном: считыватель ауры или что-нибудь похожее… Если так, то дело — дрянь. Без досконального понимания принципов работы такие штуковины не обмануть. Правда, на Земле подобные вещи не ставили где попало, а значит, можно надеяться, что и здесь ими не оборудован каждый угол. Всё-таки подземная тюрьма на окраине Империи, где заключённых кормят помоями, не тянет на Форт Нокс.
Ну
Пока я обдумывал ситуацию, дверь, ведущая к башне, хлопнула и показался прихрамывающий дед. Собственно, всю необходимую информацию можно было получить у него — главное, не давить, а то он либо не станет говорить вообще, либо доложит кому-нибудь о моём интересе.
— Как жизнь, отец? — я с улыбкой подошёл к старику. — Тяжело, наверное? Давай-ка помогу!
Если хочешь добиться чего-нибудь от человека, то сперва сам окажи ему небольшую услугу — это не займёт много времени, но подействует безотказно. Проверено сотни раз.
Я протянул руку, чтобы забрать ведро, однако испытанная годами методика почему-то дала сбой — дедок неожиданно прытко отскочил в сторону, прижал свою «драгоценную» ношу к груди и заверещал:
— Нет! Нельзя, значится! Их Сиятельство запретили!
Как только раздался крик, я сразу же сместился немного в сторону — так, чтобы остальные трудяги не смогли увидеть меня за сгорбленной фигурой старика. Однако эта предосторожность оказалась излишней: никто из присутствующих даже не подумал оторвать взгляд от земли. Напротив, они ещё сильнее склонили головы — оставалось только позавидовать той увлечённости, с которой люди отдавали себя работе.
— Тихо, отец! Ты чего? Я же помочь хочу.
Я сделал всего один шаг в его сторону, и вдруг замер, ощутив кое-что весьма неожиданное. Старикан сразу же воспользовался этой заминкой и скрылся за воротами ближайшего сарая, правда, мне было уже всё равно — надобность в его расспросе отпала.
Каким бы странным это ни показалось, но пропуском в тюрьму служило само ведро. Я был в этом абсолютно уверен, поскольку только что ощутил то же самое желание, которое испытывал при взгляде на вещицы Хольда или атрибут Вегайна. Пусть и не так остро, но мне захотелось схватить эту малоприятную ёмкость и прижать к себе — выходит, в ней была магия.
Чтобы узнать, где хранится ведро, я сделал вид, что ушёл, а сам спрятался в тени. Дед просидел в сарае ещё около часа — так его напугало моё предложение о помощи! — но потом наконец вышел и отнёс свой необычный пропуск в одну из пристроек, которая запиралась на ключ.
Что же, теперь у меня была вся необходимая информация, чтобы пробраться к Хольду. Оставалось только дождаться темноты и можно действовать.
Пока
В наследство от разнообразных бандитов и душегубов осталось приличное количество вещей и продуктов питания, а они, как мне кажется, Хольду сейчас гораздо нужнее. Думаю, после такой знатной кормёжки, которой его баловали по приказу графа, старикан будет безмерно рад любой более или менее нормальной пище. Да и шмотки ему вряд ли помешают, учитывая, какой бодрящий морозец царил в тюрьме.
В общем, Хольда, как говорят граждане заключённые, нужно «подогреть» — причём как в прямом, так и в переносном смысле.
На пороге комнаты меня встретил Марк, который перестал отлёживать бока на кровати, и стоял в дверях: выспавшийся, посвежевший, но злой. Я напрягся. Что-то случилось? Может быть, Красный успел пообщаться с разведчиком?
Внутри будто бы сжалась пружина, готовая распрямиться в любую секунду. Я бросил быстрый взгляд по сторонам (рядом никого не было) и остановился в паре метров от входа в комнату. Если там кто-то есть, то он не сможет напасть на меня неожиданно.
— Где тебя коттары носили? — проворчал Марк, недовольно нахмурившись.
— Ты решил меня усыновить? — ответил я вопросом на вопрос.
Марк, что называется, выпал в осадок, уставившись на меня ошалелым взглядом. На это и был расчёт: нельзя оправдываться, когда спрашивают подобным тоном — нужно брать инициативу в свои руки, а не то собеседник возьмёт такую манеру общения в привычку.
— Чего? — пробормотал разведчик. — Почему ты так решил?
— Просто ты начал вести себя так, будто бы ты уже мой отец, а я тебе что-то должен.
— Погорячился, — признал Марк. — Извини.
— Забыли. Чем вызвана такая бурная встреча?
— Мне нужно уйти, а ты всё никак не возвращался… Я уже подумал, что ты опять вляпался в неприятности.
Я внимательно наблюдал за поведением Марка. Он притоптывал на месте от нетерпения, а взгляд был слегка рассеян и направлен в сторону, ведущую к выходу — похоже, в своих мыслях разведчик уже находился далеко отсюда. В глазах, голосе и повадках отсутствовала угроза и настороженность. Вряд ли он затевал против меня что-то плохое — видимо, Марку действительно не терпелось поскорее уйти из замка.
— Спасибо за заботу, — усмехнулся я. — Но с чего такое внимание? Ты два дня валялся на кровати, практически не подавая признаков жизни, а теперь вдруг внезапно ожил.
— Я был немного не в себе, — поморщившись произнёс Марк. — Ждал весточку от… от друга. И сегодня весточка наконец пришла.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять простую вещь: вряд ли разведчик впал бы в апатию из-за отсутствия вестей от какого-нибудь бывшего сослуживца. Тут была замешана женщина, к гадалке не ходи.