Этот мужчина

Малпас Джоди Эллен

Подруга садится и протягивает мне чай. Я вздыхаю.

— Я больше не собираюсь с ним видеться.

— Почему? — восклицает она.

Смотрю на ее потрясенное бледное лицо. Почему она так ошеломлена?

— Потому что, Кейт меня, без сомнения, очень сильно ужалят. Он очень опасен.

— Откуда ты знаешь? — в недоумении спрашивает она.

Ну, это очень просто.

— Он зрелый бизнесмен, чрезвычайно богатый и уверенный в себе. Я для него всего лишь игрушка. Он заскучает, отшвырнет меня и переключится на другую. — Я саркастически фыркаю. —

Поверь... недостатка в женщинах, бросающихся к его ногам, не будет. Я видела, какую реакцию он вызывает, и испытала ее на себе. Он невероятно горяч в спальне — и чертовски в этом хорош, — а это подсказывает мне, что Джесси не испытывает недостатка в сексуальных завоеваниях. — Делаю глубокий вдох, а Кейт смотрит на меня, разинув рот. — Он — магнит для женщин и, наверное, бабник. Мне уже досталось от Сары.

Откидываюсь на спинку стула и беру кружку с чаем.

— Кто такая Сара?

— Подруга. Та самая, которую я считала его девушкой. Я ей не нравлюсь, и она ясно дала это понять.

— Ты же не собираешься всерьез спрыгнуть с корабля из-за пары стервозных слов отвергнутой женщины? Скажи ей, чтобы отвалила!

— Нет, дело не только в этом, хотя я совсем не жажду, чтобы мне в спину впивались когтями.

Она закатывает глаза.

— Подруга, да ты слепая!

— Нет. Я разумная, — защищаюсь я. — А у тебя предвзятое отношение, — добавляю. Она совершенно ясно дала понять, что Джесси ей нравится, но почему — я не знаю. — Почему он тебе нравится?

— Ну, не знаю. — Она пожимает плечами. — В нем есть нечто особенное, разве нет?

— Есть, и это опасно.

— Нет, просто он смотрит на тебя, будто ты — центр какой-то его вселенной.

— Не говори глупостей! Я — центр его сексуальной жизни, — поправляю я, внезапно подумав о том, что вполне могла бы быть одной из многих женщин, с которыми он хорошо проводит время. Эта мысль причиняет боль, и вот еще одна причина уйти, пока я еще частично цела. Ох, да кого я обманываю? Я уже разорвана на части, но чем дольше это будет продолжаться, тем хуже мне будет.

— Ава, ты — мастер отрицания, — насмехается надо мной Кейт.

— Я ничего не отрицаю.

— Нет, отрицаешь, — твердо заявляет Кейт. — Ты влюбилась в него. Легко понять почему.

— Я не отрицаю, — утверждаю я, потому что не знаю, что еще сказать. Неужели это так очевидно? Я все время это отрицаю. Так процесс должен пройти менее болезненно. — Пойду прилягу.

Отодвигаю стул, и его ножки со скрежетом движутся по деревянному полу. Вздрагиваю от пронзительного звука. Похмелье вернулось с удвоенной силой.

— Ладно, — вздыхает Кейт.

Оставляю ее на кухне, удаляясь в безопасное уединение своей комнаты, плюхаюсь на кровать и накрываю голову подушкой. Мне неприятно признавать, но эта накаченная сучка права. Я не могу воплощать свои мечты с Джесси Уордом. Эта мысль, словно нож, пронзает раскалывающееся на части сердце.

***

Захожу в офис, чтобы с

новыми силами начать новую неделю, однако чувствую все, что угодно, но только не силу. Я не сомкнула глаз, и у меня нет никаких иллюзий относительно того, почему.

— Доброе утро, цветочек, — здоровается Патрик из своего кабинета. Кажется, ему уже лучше.

— Привет. — Стараюсь говорить весело, но ничего не выходит. Я даже не могу собраться с силами, чтобы изобразить радость. Бросаю сумку на стол и, сев, включаю компьютер.

Через пять секунд мой стол протестующе трещит, а Патрик занимает свое обычное место. Выглядит он намного лучше.

— Как обстоят дела с ван дер Хаусом? — спрашивает он. К этому проекту Патрик будет проявлять живой интерес.

Достаю из-под стола оставленную в пятницу маленькую коробку с образцами материалов.

— Это пришло в пятницу, — отвечаю, выкладывая несколько образцов на стол. — Он написал мне по электронной почте все подробности и прислал чертежи.

Патрик перебирает стопку образцов — все в нейтральных бежевых и кремовых тонах, некоторые с рисунком, некоторые — без.

— Они несколько скучноваты, не находишь? — неодобрительно хмыкает он.

— Я так не думаю, — вытаскиваю прелестный образец в широкую полоску. — Взгляни.

Он воротит нос.

— Мне не особенно нравится.

— Это и не обязательно, — напоминаю ему. Не он собирается покупать шикарную квартиру в «Здании жизни». — Мистер ван дер Хаус сегодня возвращается из Дании. Он сказал, что позвонит по поводу посещения объекта. Я собираюсь поработать над проектом, если не возражаешь.

Патрик встает, стол скрипит, и я как обычно вздрагиваю.

— Да, продолжай. — Он подозрительно смотрит на меня. — Если хочешь, можешь сказать, чтобы я не лез в чужие дела, но ты сама на себя не похожа. Что-то случилось?

— Нет, я в полном порядке, честное слово, — вру я.

— Уверена?

Нет!

— Да, Патрик.

Стараюсь звучать уверенно и с треском проваливаюсь. На столе начинает дребезжать телефон, и по всему офису разносится мелодия Сэма Спарро «Black and Gold». Вижу на экране имя Джесси и хмурюсь. Он опять возился с моим телефоном. Сердце трепещет, причем не от очень хорошего предчувствия. Не могу с ним разговаривать.

— Не буду мешать, цветочек. Держи свой хорошенький маленький подбородок высоко. Это приказ!

Патрик уходит, я выключаю телефон, но лишь замолкнув, он снова начинает звенеть. Нажимаю на кнопку, отключая его, кладу на стол и погружаюсь в работу. Обнаруживаю письмо от Микаэля. Оно короткое, но у меня достаточно информации, чтобы начать составлять проекты.

Пятнадцать минут спустя телефон все еще звонит, и я уже устала от трека и устала протягивать руку, чтобы заткнуть эту чертову штуку. Я сошла с ума, если решила, будто Джесси так просто от меня отстанет. Звучит сигнал о входящем сообщении, но вместо того, чтобы его удалить — что было бы разумно, — я его открываю.