Этот охотник из Лисьих Лапок
Шрифт:
На месте двухметрового столба из земли торчал огрызок в метр высотой… В наступившей тишине сквозь звон в ушах я расслышал тихое хихиканье девиц и голос Ма Шэнли:
– Чимах! Ты дал ему Громовую Ворону?
Тон его был спокоен и неудовольствия не выражал.
– У меня не было других стрел, господин.
Судя по голосу этого самого Чимаха, тот тоже не думал испытывать стыд или раскаяние за такую подставу.
– Что скажешь?
Чимах ответил почти мгновенно:
– Выпуск стрелы – чистейший. Жоп… хвостовик стрелы
И чтобы это выяснить, эти бараны похерили настоящую стрелу-артефакт?! Которая, как только что выяснилось, стоит, как три, а то и четыре моих «Шепота»?!
– … странно, что иногда из леса без добычи приходил. – Закончил Чимах этот, с позволения сказать, анализ. – Видимо, чем-то насолить успел местным духам леса…
– Лю Гиафо! – Позвал Ма Шэнли. – Лови!
Правая рука автоматически метнулась вперед и перехватила мелькнувший овальный кусочек металла.
– … и прими соболезнования от лица великого клана Ма в связи с потерей твоих односельчан и твоих уважаемых родителей.
– Пусть небо увидит доброту и щедрость великого клана Ма и сияющего сына его, Ма Шэнли!
Я согнулся в торопливом низком поклоне… чтобы никто из окружающих не увидел ярости в моих глазах. Кинули золотой и соболезнования бросили, как собаке – подачку! Уебки!
– Великий клан Ма обещает, что виновные в этом преступлении не уйдут от справедливого возмездия и будут примерно наказаны!
Про справедливость клана Ма я славословить уже не смог – горло скрутила судорога ненависти. Ну, пусть думают, что пацаненок задохнулся от осознания величия клана Ма.
+++
Свита «большого начальника» вместе с ним самим улетела, но обещала вернуться и всех покарать. Махать платочком вслед я не стал, постоял в задумчивости несколько минут, констатируя исчезновение крохотных точек «грифоньей эскадрильи» где-то у горизонта. Бросил взгляд на овал золотой монеты и с некоторым усилием подавил неуместный порыв запулить ее в кусты. Ну, да – та самая пресловутая проблема гормонов в молодом теле. Она не столько в реакциях на противоположный пол себя проявляет, сколько в таких вот импульсивных и эмоциональных реакциях.
– Ты злишься, Гиафо… - Пробормотал я. – Значит, ты не прав…
– Золотые слова! – Раздался из-за спины веселый мужской голос.
Я стремительно развернулся… а мои руки и тело целую секунду жили своей особой жизнью. Нож с пояса, такое впечатление, исчез сам, стремительно улетев в центр груди весельчака.
Глава 2
Глава 2
Улыбающийся гвардеец – именно его Ма Шэнли называл Чимахом – широко улыбаясь опустил правую руку от груди. В пальцах которой был зажат охотничий нож, брошенный мною на полном автомате.
Вот это уже серьезно. Очень серьезно. Нападение на гвардейца клана. Никто
– Прошу простить этого недостойного…! – Заголосил я, сгибаясь в поклоне и нашаривая второй нож, закрепленный у щиколотки.
Тело прикопаю где-нибудь в лесу. И сразу – шуровать из деревни, прячась по лесам - насколько знаю, клановые гвардейцы могут носить амулеты, сообщающие об их местонахождении и состоянии здоровья… Из провинции придется уйти. Скорее, во владения клана Хан – у них контры с Ма. Серьезные. До небольших войнушек раз в пятнадцать-двадцать лет.
– Да забей! – Весело отмахнулся гвардеец. – Считай, что ничего не было. Я сам виноват – опрометчиво вот так вот со спины подходить к сыну Лю Ливея. Ну, все-все! – Подпустил он в голос неудовольствия, видя, что я продолжаю стоять, согнувшись. – Выпрями спину, кому сказал!
Подбросив мой нож, он перехватил его за лезвие и протянул мне.
– Держи. Отличный бросок!
– А вы, господин…?
– Не господинкай, Гиафо. – Отмахнулся он. – Во всяком случае, когда вокруг нет никого. Меня Чимах звать. Я с твоим отцом еще в ополчении клана начинал…
Это что у нас тут? Продолжение средневекового детектива? Что это тут за индийские истории? Эдак скоро до родинок на правом полупопии дойдет с сопутствующим выяснением того факта, что Лю Гиафо – какой-нибудь гребанный незаконнорождённый принц правящего императорского дома, которого в детстве повитуха по криворукости своей выронила в проплывающую мимо корзинку, которую вынесло на берег… Или нянечка уронила, убегая во время очередного дворцового переворота.
Стоп! Успокоился! Вдох-выдох! Родник, гладь воды, отражающиеся кроны деревьев… Я споко-о-оен, как эта самая отражающая гладь воды… отражающая без искажений и без прикрас… как есть… я спокоен…
– Меня зовут Лю Гиафо. Очень приятно познакомиться, господин Чимах.
И соединил кулак и ладонь в стандартном приветствии. Уважительно и не очень глубоко при этом склонив голову. Как тут принято кланяться незнакомым людям одного социального положения.
– Я же сказал, не господинкай. – Вздохнул Чимах. – Если б засранец Ливей не увел у меня Тинг, то ты был бы моим сыном, Гиафо. Так что зови просто Чимах. Или дядя Чимах.
Та-а-ак. Вот эти вот разговорчики нужно пресекать на корню. Нехер мне тут в отцы набиваться!
– Меня устраивает мое родство с моим достопочтенным предком, моим отцом Лю Ливеем. – Твердо ответил я.
С другой стороны, имя своей матери я во время «допроса» не называл. В Мацане, конечно, наверняка есть копии метрик всех подконтрольных клану деревень, но где деревенька Лисьи Лапки, а где этот Мацан. Так что индекс доверия к Чимаху можно слегка и повысить. Самую капельку. К тому же, ничто не мешает продолжить проверку.
Мужик обвел взглядом развалины деревни. Задержал взгляд на сложенных на досках телах.