Этот проклятый дождь
Шрифт:
– Что делать, что делать... Но теперь-то ты, старый пень, понимаешь хотя бы, как мы по твоей милости мучались?! Понимаешь, да?! - обратился к нему Силыч.
– Вы, сатанинские отродья... - Варсунька начал брезгливо морщиться, но Силыч грубо перебил его:
– Да чего уж, теперь и ты точно такое же сатанинское отродье, как и мы, так что не очень-то ругайся.
– А по чьей милости со мной такая напасть приключилась, а?! - взвился на ноги невысокий дородный Варсунька,
– А по чьей милости мы тут пять дней сидели оголодавшие да злились друг на дружку?!
– А кто девок убивать повадился?!
– Демидка! Так он же и сгорел первый от дождя этого проклятущего!
– А вы, что ли, лучше?!
– А ты?!
– А ты сам?!
– Да!
– С чего это вдруг!
– А с того!
– Вре-о-ошь!
– Сам врешь!
– Да замолчите, наконец, оба! - не выдержал перепалки Филька и втиснулся между расходившимися вурдалаками, точно гора меж двух холмиков. Вот чтоб мне испепелиться на месте, ежели первому из вас, кто не замолчит, я самолично не залью смолой его старческую глотку!
– Ах ты ж ехидна... - начал Варсунька, но не дав ему докончить, Силыч грозно рявкнул:
– Это какой такой смолой, а?!
– Какой, какой... Смоляной! - огрызнулся Филька.
– А где ж ее взять-то? А ну, признавайся!
– Да здесь же! Всего через две комнаты и направо - там ее целая бочка. Трухи только со свода насыпалось, а под трухой...
Легко оттеснив Фильку, что при богатырской комплекции последнего казалось весьма невероятным, Силыч ринулся к бывшему священнику, резко толкнул его в плечо так, что Варсунька опрокинулся навзничь, и во все глаза уставился на его ноги.
– Чего ты? - опешил Варсунька. - Чего тебе от ног моих надобно?
– Сапоги, - пробормотал Силыч. - С чего ты сапоги нацепил в такую жарищу?
– Да ежели ливень льет которую ночь напролет, земля поневоле раскиснет, даром что жара. Как же иначе по грязи ходить... - забормотал Варсунька, не понимая, к чему клонит нынешний товарищ по несчастью, в недавнем прошлом бывший закоренелым врагом. Но Силыч без лишних слов принялся стаскивать с него левый сапог.
– Ты чего, Деда?.. - от волнения Филька забылся, однако Силыч совершенно не обиделся на прозвище, а весело молвил в ответ:
– Ничего, ребята, не унывайте - выберемся. Филька, примерь-ка Варсунькины сапоги.
– А почему...
– А потому! Ты самым молодым в упыря обратился, в тебе сил поболе наших будет - выручай же из беды всех нас!
Силыч стащил с ноги ошарашенного Варсонофия один сапог и принялся за другой.
–
– Давай, давай, меряй! А потом и смолой займемся.
Второй сапог шлепнулся рядом с Филькой.
– Ничего, ребятушки, сегодня поработаем, а завтра авось выберемся, вздохнул Силыч. - Пошли за смолой.
* * *
Днище гроба стукнулось о корягу. Филька со страхом подумал: "Только бы не пробило!.." Но тут снаружи донесся голос Силыча:
– Вылезай - приплыли!
Филька осторожно сдвинул крышку гроба и в образовавшуюся щелку увидел лица двух других упырей на фоне серого предрассветного неба.
– Вылезай, не бойся: все в порядке.
Пытаясь держать крышку горизонтально, Филька поднял ее и резко отбросил в сторону. Крышка плюхнулась в воду.
– Осторожно! Себя не забрызгал, так и нас "святыми каплями" не намочи! - предостерегающе крикнул Варсунька, но тут же поинтересовался:
– Сапоги-то в порядке?
– В порядке, в порядке, - проворчал Филька, спрыгивая из гроба в холодную с ночи воду. - Чего с ними станется? Только земли да песку на смолу поналипало, делов-то... Главное, что гробы не попротекали.
– Но и сапоги не подвели, а очень даже пригодились.
– Главное, Варсунька - это что я не подвел да не бросил тебя одного в "замке"! - просипел Филька. Он вспомнил, как прикрывшись от "святого" дождя крышкой собственного гроба, толкал к речке Быстрянке сначала гроб Деды-Силыча, а после и Демидкин гроб, ставший по наследству "колыбелью" бывшего священника.
– Мы своих не бросаем, - хитро подмигнул Силыч. - Хотя вообще-то главное в том, что я придумал гробы просмолить, чтоб вместо лодок на них уплыть. Да сапоги...
– А если бы я их в то утро не надел? - спросил Варсунька, но пользуясь правом старшего, Силыч оборвал бесполезный спор и вернул обоих к действительности:
– Ну, будет вам! Будет. Вон через час солнышко взойдет, так что до тех пор нам надобно либо в чащу схорониться, либо еще лучше - жилье найти. Хуторок какой-нибудь неприметный нам бы в самый раз подошел...
Долговязый упырь с удивительной легкостью вскинул свой гроб на спину и прикрикнул басовито:
– Филька! Долго ты там возиться будешь?
– Да уже, уже, - Филька как раз уложил в гроб выловленную крышку, взвалил "колыбель" на могучее плечо, вздохнул:
– Ох, и изголодался же я! Найти бы хутор, в самом деле...
И выбравшись из воды, троица упырей пошла на запад - подальше от стороны горизонта, из-за которой должно было вскоре показаться солнце.