Этот томительный дым
Шрифт:
сожаления.
– Что? – Сердце Эбигейл сжалось от страха, и она инстинктивно вцепилась пальцами в подлокотники. –
Что вы имеете в виду?
– Отдавая ребенка в приемную семью, я должна быть уверена, что у него будет достойное будущее.
Особенно, это касается Адель. Эта девочка пережила слишком многое для своего юного возраста, и я не
хочу, чтобы в дальнейшем существовал хотя бы малейший шанс на то, что всё может повториться.
– Нет, - Эбби отчаянно завертела
вас! Я найду работу, вот увидите, и она будет даже ещё лучше, чем прежняя! – Она подалась вперед, понимая, что её глаза сейчас горят, как никогда.
– Я готова отдать за Ади жизнь, слышите? Готова
умереть за неё. Я пойду на любую работу. На две, если это будет нужно. Я буду работать день и ночь, забуду про еду и сон, но сделаю всё для того, чтобы моя девочка ни в чем не нуждалась. Клянусь вам.
Адель никогда не будет хорошо ни в одном другом доме. Она привязалась к нам. Она же наша семья...
Одетт медленно положила очки на стол. Её молчание длилось всего несколько секунд.
– Вы должны понять меня, Эбигейл, - начала она, переплетая пальцы в замок.
– Моя непосредственная
работа заключается в том, чтобы не допустить хотя бы малейшее отклонение от нормы в воспитании
ребенка. Да, для девочки, разделение с вами, несомненно, будет травмой, но я обещаю, что определю её
к лучшим психоаналитикам Нью-Йорка.
– Да не нужны ей ваши чертовы психоаналитики! – Взорвалась Эбби, тут же вскакивая с места. Она и
сама не ожидала, что сорвется, но остановить себя уже не могла. – Неужели вы не понимаете, что тем
самым причините ей огромную боль?! Она только начала приходить в себя, только стала улыбаться, а
вы хотите снова заставить её страдать…
– Не это является моей целью, - спокойно, но твердо произнесла Одетт.
– Я просто хочу, чтобы у
малышки были максимально комфортные условия. И чтобы она была счастлива.
– Счастье измеряется далеко не деньгами, миссис Харрис, – она почти что выплюнула ей это в лицо. – Я
думала, что женщина, у которой есть дети, понимает это. Да, мы не богаты. Я не имею возможности
одевать её в лучшие наряды от… Прада, - сказала она, акцентируя внимание на костюме Одетт, - но у
меня есть нечто большее, чем деньги. У меня есть любовь. И я готова дарить её снова и снова, зная, что
она никогда не кончится. Когда тебя искренне любят, то становится просто не важно, во что именно ты
одет: в дорогое платье или потертые джинсы. Важнее лишь то, что на душе у тебя тепло. А рядом есть
люди, которым ты нужен.
Впервые за долгие годы «сеансов» Эбби позволила себе высказать то, что на самом деле
сердце. Пусть манеру выражения и объект для опыта она избрала и не самые подходящие, но понимала, что больше просто не имеет сил молчать. И теперь, когда до закромов её сознания начала добираться
вся катастрофичность происходящего, она ни на шутку испугалась, только подумав о последствиях
своей несдержанности. Потерять Адель – вот самый сильный её страх.
– Я согласна с вами, мисс Дэвис, - неожиданно произнесла Одетт, поднимаясь со стула, - счастье
измеряется далеко не деньгами. Но оно зависит от них, как бы порой нам не казалось иначе, - её
властный взгляд в эту самую секунду напомнил ей Дарена. Та же холодность и отстраненность. Те же
манеры держаться. – В любом случае, - продолжала она, - я просто не в силах что-либо сделать. По
нашему с вами договору, единственно важным условием является наличие у вас фиксированного
заработка. Я могла бы принять во внимание смягчающие обстоятельства, если бы ваша семья не
держалась только лишь на вас. Но ведь, насколько мне известно, рядом с вами нет мужчины, верно?
Жениха, мужа? Адель, как и вам, нужно сильное плечо, которое могло бы гарантировать ей ту
поддержку, которую не всегда способна дать мать. Скажите, Эбигейл, в вашей жизни есть мужчина, который мог бы за вас поручиться? Который мог бы стать для Адель отцом?
Эбби в оцепенении застыла, понимая, что только что потеряла свой последний шанс хоть как-то
убедить Одетт в неправильности своего решения. Но что она могла ответить? «Да, Одетт! Да! Он у
меня есть!»– она могла выкрикивать это, могла топать ногами, размахивать руками, да хоть
вытанцовывать перед ней, но разве от этого ложь смогла бы стать правдой? Эбигейл ощутила, как в
груди мгновенно потяжелело, а дыхания перестало хватать даже на один ничтожный вдох, словно
легкие чем-то безвыходно передавило. Она лишь открывала и закрывала рот, понимая, что не может
озвучить очевидное, но и солгать тоже не имеет сил. Сдерживать слезы внутри теперь стало совсем
невыносимо, поэтому они бесконтрольно покатились вниз.
– Мисс Дэвис? – Терпеливо переспросила Одетт, пристально заглядывая ей в глаза. – Рядом с девочкой
есть такой человек?
– Есть, – неожиданный голос в дверях заставил Эбби резко развернуться, а Одетт удивленно перевести
взгляд. – Я.
Глава 18
Эбигейл резко повернула голову в его сторону, одной рукой тут же крепко ухватившись за край стола.