Этюды любви и ненависти
Шрифт:
"Еврейская неделя" (1915. № 6) сообщала, что 23 мая 1915 г. скончался от ран любимец товарищей и ближайшего начальства, Георгиевский кавалер Залман Шлиомович Шапиро, уроженец местечка Коханово Оршанского уезда. Он дважды побывал в немецком плену и дважды бежал. Один из сослуживцев отправил его родителям такое письмо:
"Здравствуйте многоуважаемый Шлиомо Шапиро!
Спешу послать известие о вашем сыне Залмане Шапиро. Он убит вражеской пулей, которая и осталась в нем. Он этого не мог выдержать и скончался, и похоронен 15 мая 1915 г. При похоронах присутствовал командир полка и много офицеров с хором музыки, потому что он был любимцем полка. Похоронен
Цион Мандель, уроженец Петрограда, проживающий постоянно в Харькове, вольноопределяющийся унтер-офицер – полный Георгиевский кавалер. Однако офицерское звание ему присвоено не было, а лишь выдан следующий документ: "Дано сие младшему унтер-офицеру из вольноопределяющихся Циону Манделю в том, что он действительно состоял во временно командуемом мною полку в 16 роте с 18 июля 1914 г. по 22 апреля 1915 г., находился в строю, участвовал в боях, за бои 26-28 августа 1914 г. был представлен к Георгиевскому кресту IV степени, за бои 21-24 сентября к Георгиевскому кресту III степени, за бои 6-7 октября к Георгиевскому кресту II степени и за бой 13 декабря к Георгиевскому кресту I степени.
Награжден Георгиевской медалью IV степени за № 72 918 за августовские бои… как кавалер Георгиевского креста III степени произведен в унтер-офицеры, что подписью и приложением казенной полковой печати удостоверяю.
Сие удостоверение дано для подачи в полицейское управление, на предмет права жительства: Подпись командира полка подполковника Л." Рядом с этим удостоверением, опубликованным в "Еврейской неделе" (1915. № 26), напечатана фотография М. Циона.
В другом номере "Еврейской недели" (1916. № 37) опубликовано письмо полкового священника родителям З. Мутерфельда, проживающим в Одессе. Мутерфельд обучался в Берлинской консерватории, но с началом войны вернулся на родину и был призван на военную службу: «С тяжелой грустью сообщаю вам о преждевременной смерти вашего сына Зиновия Мутерфельда. Сын ваш, вами любимый, а для нас дорогой, незабвенный мученик и воин на поле брани, пал смертью героев. Прах его по моему распоряжению покоится около униатского кладбища. Дорогая могилка его обложена зеленым дерном.
* В Иностранном легионе служил, например, Виктор Григорьевич Финк (1889-1973), будущий писатель. В 1913 г. он окончил юридический факультет Парижского университета. В качестве волонтера воевал на Западном фронте. В 1916 г. вернулся на родину. Его роман "Иностранный легион" неоднократно переиздавался и переведен на многие языки.
В могилу вбит столб, на нем прибита металлическая дощечка такого содержания: "Здесь покоится прах убитого в бою 6 августа 1916 г. рядового… пехотного полка первой роты Зиновия Шмулевича Мутерфельда, Херсонской губернии, мещанина города Одессы".
Вот все, что я в силах был сделать. Да упокоит
Спустя почти 90 лет невозможно без волнения читать это удивительно трогательное и тактичное письмо. Обычно погибших на фронте евреев хоронили в братских могилах.
Но священник, вероятно, добился, чтобы Мутерфельда похоронили на униатском кладбище. А главное, в письме есть обращение к старому еврейскому Богу.
Но, пожалуй, это письмо исключение. Во время войны в очередной раз возникла проблема возвращения крестившихся евреев в лоно иудаизма. Обычно это было связано со смертью в госпиталях больших городов. Вот что писал обозреватель "Еврейской недели" (1917. № 10/11) по этому поводу: "На днях Петербургская духовная консистория разрешила принципиальный вопрос (здесь и далее курсив мой. – С. Д.).
Умер крещеный еврей, пожелавший перед смертью возвратиться к вере своих отцов и подавший об этом прошение, которое за краткостью времени не было удовлетворено.
Близкие к покойному лицу возбудили ходатайство о разрешении похоронить его по еврейскому обряду, ссылаясь на предсмертную волю. Администрация запросила заключения епархиальных властей…консистория ответила, что человек, отпавший от православия, не может быть погребен по христианскому обряду, а как и с соблюдением каких обрядностей будет он погребен, для духовной власти безразлично: это дело администрации. Почивший был погребен по еврейскому обряду".
И еще. "Виленский курьер" опубликовал статью о подвиге 20-летнего добровольца, уроженца Виленской губернии Соломона Пельмана, награжденного последовательно Георгиевскими крестами IV-II степени за то, что, затаившись в окопе, он при появлении немцев забросал их гранатами. Рота, воспользовавшись замешательством врага, часть уничтожила, а часть пленила.
Основатель русской военной авиации великий князь Александр Михайлович терпимо относился к евреям, и в его ведомстве были "лица иудейского вероисповедания".
Напомню, что один из пионеров русского аэроплаванья, Всеволод Михайлович Абрамович (1890-1913), внук писателя Менделя Мойхер-Сфорима, впервые в истории авиации совершил длительный перелет по трассе Берлин-Петербург в 1912 г. Погиб во время пилотирования.
В "Еврейской неделе" (1915. № 7) напечатана фотография анонимного "Еврея-авиатора", сидящего за штурвалом аэроплана. В австрийской, например, армии было много офицеров-евреев, в частности в авиации. В знаменитом таранном бою, состоявшемся 26 августа 1914 г., противником пилота П.Н. Нестерова был Фридрих Розенталь.
В одном из киевских лазаретов лечился российский авиатор Эммануил Маргулис, раненный при разведке над Перемышлем.
А сын артиста балета, композитора и дирижера, с 1897 г. капельмейстера лейб-гвардии Преображенского полка А.А. Фридмана (1866-1908), Александр Александрович Фридман (1888-1925), математик и геофизик, был во время войны военным летчиком. В 1922-1924 гг. нашел нестандартные решения уравнений Эйнштейна, что легло в основу теории расширяющейся Вселенной. Один из создателей теории турбулентности и отечественной школы динамической метеорологии. В 1931 г. ему посмертно была присуждена Ленинская премия.