Ева. Эпилог

Сокол Зоя

– Не так как тебя, - неуверенно улыбнулась Ева.
– Но да, любила. У нас с тобой было все - безудержное влечение, страсть и сильная любовь. Мои чувства к нему были совсем другими, но не менее сильными.

Они немного помолчали, и Ева заговорила первой, стараясь, что бы это не звучало, как попытка оправдаться:

– Пойми, то что случилось в том доме...

Это была ужасная трагедия... Тогда на нас свалилось очень многое и год он мне помогал, как мог, даже после рождения ребенка. И вот однажды он пришел ко мне и предложил выйти за него замуж. И... я согласилась. Просто не смогла придумать аргументов против. Вова сразу всем объявил, что Ростислав его сын, признал отцовство, вырастил, как родного. Ростик до сих пор не знает о тебе...

Ева посмотрела на Свята умоляющим о прощении взгляде. Все-таки она не хотела забирать у своего сына родного отца. Просто его не было, а Вова всегда был рядом.

– Вова был хорошим отцом?
– улыбнулся наемник, давая понять, что все в порядке.

– Замечательным, - рассмеялась Ева, чувствуя, что напряжение отступает.
– Он обожал Ростика, баловал, как мог, проводил с ним столько времени, сколько мог. Иногда я даже ревновала.

– Как там Антон и Аня?

– О!
– Ева рассмеялась.
– Аня тогда родила тройню, представляешь? Антон чуть с ума от радости не сошел. Два мальчика и девочка. Такой красавицей выросла, вся в Аню. И легкомысленная. Братья за ней как по пятам ходят да пытаются кавалеров распугивать.

– Помогает?

– Да, не очень, - рассмеялась Ева.
– Она и сама, знаешь ли, не промах. Характер тоже от мамы.

– А ты?
– он чуть склонил голову на бок.

– А я?
– Ева счастливо улыбнулась.
– Я была окружена его любовью и заботой, прожила долгие двадцать лет, как в сказке - абсолютно счастливой, спокойной жизнью.

– Ева, - на его лицо легла хмурая тень.
– Ты сможешь меня когда-нибудь простить? За все, что я натворил?

Она немного помолчала, а потом ответила:

– Мужчина, стрелявший в меня на ступеньках

церкви, умер, у меня на глазах. А тебя я уж простила, ещё тогда. Ты забрал у меня одного малыша, по которому я всегда буду горевать. Но ты дал мне второго, мое маленькое персональное чудо, ставшее смыслом и центром моей жизни. Ты отнял, убил одну мою жизнь, а взамен дал другую, наполненную счастья и любви каждую секунду, каждое мгновенье... Посмотри на него Свят, на нашего сына. Какой он вырос! Сильный, уверенный в себе красивый и умный. Он наше тобой творенье и в нем нет зла. Он не искупление наших с тобой грехов, он чудо, родившееся из нашей любви. Тогда между нами... Это все было по настоящему, я знаю... Я любила тебя Свят, какая-то часть меня до сих пор тебя любит и всегда будет любить. Я простила тебя давно, надеюсь, ты и сам себя простишь.

Вальс, в котором все это время они кружились стих. Свят нежно и крепко обнял Еву, поцеловав в висок и зарывшись лицом в волосы, совсем, как когда-то. Долгие двадцать лет он об этом мечтал. Почувствовать тепло её тела, запах волос...

Это было прощание, он уходил, что бы никогда больше не вернуться. Прощание, которого у них не было тогда.

Ева великодушна. Она простила его, даже не смотря на ту, чудовищную боль, что он ей причинил. Свят не сможет простить себя никогда.

Насладившись последними мгновениями, запомнив все, до последней детали, Свят медленно, нехотя выпустил её из объятий и ушел из зала не оглядываясь.

Ева подняла руку, что бы окликнуть его, попросить остаться, но так и не позвала, не попросила. Он ушел навсегда и Ева это почувствовала. И пришло понимание того, что их история дописана. Здесь и сейчас. Неужели она останется совсем одна?

– Мама, ты окажешь мне честь?
– рядом возник Ростислав, и так точно повторил жест родного отца, приглашая на танец, что Ева вздрогнула и немного замешкалась. А потом улыбнулась:

– Конечно.

Нет, она не одна и не одинока. Уже никогда такой не будет.