Ева. Однажды в сказке
Шрифт:
Странно он как-то отреагировал: содрогнулся весь и пополз к стене. Смешной такой! Он что, решил, что я этот градусник ему по самые гланды задвину? А даже если и так: неужели надеется скрыться от меня, замаскировавшись на фоне обоев? Хотя с таким бледным лицом – почему бы и нет…
Отложила вкладыш и с задумчивым видом присела на край постели.
– Плохо дело, Богдан, – сказала после минутного молчаливого рассматривания напряженного пациента. – Тебе таблетки не помогают, а температуру надо сбивать. Похоже, придется действовать
Глаза парня мгновенно выросли до стандартов аниме: в них буквально читалась тысяча и одна причина того, почему этого делать не стоило. Но я не стала дожидаться, пока он их озвучит.
– Не переживай, – заявила убежденным тоном, – это не больно. Ну, может, совсем немножко с самого начала. А потом, когда первые пол-литра вытекут, ты вообще ничего чувствовать не будешь.
Бедняга дернулся, но я резко подалась вперед, за плечи припечатывая его обратно к кровати.
– Лежите смирно, больной! – приказала сладким голосом. – Пока я сбегаю за скальпелем.
И выскочила в коридор.
Ясное дело, никакого кровопускания знахари не практиковали. Причем не только сейчас, а вообще – никогда. Это только люди, суеверные и необразованные, могли предположить, что болезнь покинет тело вместе с кровью. К счастью для медицины, были и те, кто знал, чем может закончиться эта игра «в ножики». Да моего папу удар бы хватил от одной только мысли, что его дочь – потомственная лекарка – будет такое предлагать! А вот капустные листья при температуре очень даже помогают. Примотать их к запястьям и щиколоткам, там, где вены виднеются лучше всего, да менять почаще – и жар снимет как рукой. Проверенное и безопасное средство.
Короче, ощипала я кочан капусты, раздобыла запасной бинт, ножницы и со всем этим сомнительным добром потопала обратно в комнату. А там…
– Нет, ты только глянь, как сильно у него развит инстинкт самосохранения… – протянула, глядя на своего пациента.
Этот горячечный идиот в одной шелковой пижаме (метросексуал, блин!) стоял на подоконнике перед распахнутым настежь окном. Решил, типа, от меня сбежать. Ночью, зимой, с температурой под сорок.
Хмыкнула, ставя поднос с капустой на стол.
– Ты бы хоть тапки надел, что ли…
Богдан резко обернулся и, пошатнувшись, едва и правда не вывалился на улицу. А там третий этаж вообще-то! Хорошо, что я тренированная: в последний момент успела прыгнуть вперед и схватить его за штаны.
– Богдан, черт подери! – рявкнула, глядя на его симпатичный, но совершенно голый зад. – У вас под окнами даже сугробов нет. Куда ты поперся?!
– Воздухом подышать… – прошипел он в ответ, но тут же захлопнул варежку, когда снаружи раздался всплеск аплодисментов.
– Давай еще раз! – весело крикнул Егор. – Только теперь с разбега!
Ругнувшись, перехватила штаны второй рукой и одним могучим рывком затащила
– Факир сегодня не в форме! – крикнула, выглянув в сад, и захлопнула окно так, что створка всхлипнула. – А ты! – обернулась к Богдану. – Живо в постель!
Он неуверенно покосился на двери, потом на меня и, видимо, понял, что не добежит. Я выразительно ударила кулаком правой руки по ладони левой, чем подтвердила: не стоит и пытаться – целее будешь! Парень тяжко вздохнул и потопал обратно под одеяло, мимоходом бросив взгляд на стол.
– А зачем капуста? – спросил без особого интереса.
– Да так… – проворчала я, складывая руки на груди, – барану одному скормить хочу!
В светлых очах дизайнера скользнула тень возмущения, и я рыкнула, уже не в силах сдерживаться:
– А как тебя еще назвать, если ты все мое лечение сейчас на корню задестроил? Никакой тебе Италии, понял? Только постель, компот и полный релакс. А чтобы ты больше не пытался убежать… – улыбнулась своей неожиданной и такой соблазнительной идее, – я тебя на своего папу оставлю. Будешь у него ВИП-пациентом в больнице!
Вот теперь в глазах Богдана отразилась уже настоящая паника.
– В больницу?! К папе?!! Нет! Не хочу!
– Почему? – мягко улыбнулась я. – С предками моими не хочешь знакомиться?
И прозвучало это таким неприкрыто-угрожающим тоном, что Богдан сглотнул и помотал головой:
– Ну что ты, Полиночка! С твоими родителями – хоть сегодня! Просто… в больнице же бактерии всякие, зараза…
Я мысленно фыркнула: ага, «хоть сегодня»! А чего ты тогда пятнами пошел, герой-любовник?
– Богдан, это – лучшее лечебное заведение города! – сделала вид, что не просекла истинную причину его брыканий. – Там просто образцовая чистота, с пола есть можно!
– И все равно, – судорожно пытаясь придумать отговорку, проскрипел он больным горлом. – Мне не нравится, как там готовят!
– Гурманчик ты мой, – язвительно протянула сквозь зубы. – У тебя температура под сорок! Тебе по медицинским соображениям ничего, кроме овсянки и бульона, есть нельзя!
– Но там… там палаты на несколько человек! А соседи – это не айс!
– Разумеется, соседи не айс! – хохотнула вполголоса. – Я ж тебя не в морг повезу. Рановато еще…
Больше у него аргументов не нашлось. С несчастным лицом Богдан улегся в постель, укрылся до подбородка и, сраженный болезнью, тут же заснул, давая мне прекрасную возможность задействовать капусту. Ну я и развернулась вовсю. Забинтовала как мумию – руки до локтей и ноги до колен. Наложила эдакие органические шины, только штампа «Без ГМО» и не хватало. А что? Капусты в доме много, я еще три кочана видела, а я, может, всегда мечтала завести энта! Ну или хотя бы его кусочек.