Ева
Шрифт:
И Вайенс бесился.
Больше всего на свете ему хотелось услышать от неё слова поддержки, сочувствия, сожаления, ну, хоть что-нибудь, что хоть немного облегчило бы ему страдания.
Но Еве не было его жаль, а самому выйти на этот разговор или просто броситься к ней, обнять её тонкое тело и высказать все, что давно просилось наружу, он не мог. Теперь не мог. Это было равнозначно мольбам о прощении и сочувствии — всё равно, что униженно выклянчивать к себе жалости.
Поэтому Вайенс, свысока глядя в хрустальные глаза, в ответ тоже процедил какие-то
Месть подают холодной…
— А я к тебе не с пустыми руками, я с подарком, — весело произнесла Ирис, усаживаясь перед его столом и выкладывая на стол маленький чемоданчик — крохотную квадратную сумочку, обтянутую чёрной кожей. — Слушай, да закажи ты маску, не мучайся. От этих твоих притираний толку всё равно не будет!
Она протянула руку и стёрла с его щеки слишком жирный мазок крема, предательски белеющего на неровной поверхности багрового шрама.
Маска? Это выход, пожалуй…
— Так что там у тебя, выкладывай побыстрее, — с неудовольствием произнёс Вайенс, отстраняя её руку. — Не твоё дело, что я делаю со своим лицом.
Ирис насмешливо фыркнула, пожав плечами по своему обыкновению.
— Да просто пускаешь деньги на ветер, ничего больше, — сказала она, щёлкая застежками своего мини-чемодана. — Ну да ладно, дело хозяйское. А у меня вот что, — раскрыв чемодан, она повернула его к Вайенсу, и он увидел на белом пластиковом ложе пробирку и шприц.
— И что это такое? — произнёс он. — Прости, у меня микроскоп в глаз не встроен.
— А это моя сыворотка, — явно гордясь собой, но при этом пытаясь придать своему голосу как можно более небрежное выражение, произнесла Ирис, разглядывая зачем-то стены комнаты и весело качая ногой. — Это твоя обычная доза мидихлореан. Вместо пяти литров — вот эти несколько кубиков, быстро и безболезненно — и ты король мира!
— Что?!
Вайенс с недоверием уставился на крохотную пробирку, поблёскивающую стеклянным боком.
— Как… что ты сделала?
— Очень просто: я заставила их размножаться! — гордо заявила она. — Тут, в сыворотке, их совсем немного: если тебе их ввести, ты и не заметишь. Но когда они попадут в организм, они начнут бурно размножаться, и твоя способность к Силе будет увеличиваться.
Вайенс, потрясённый, откинулся на спинку кресла, как заворожённый глядя на сыворотку Ирис.
— Откуда ты знаешь? — быстро произнес он. — На ком ты проводила опыты? И почему я ничего об этом не знаю?
— Потому что твой наблюдатель дурак, — спокойно ответила Ирис, внимательно наблюдая за реакцией Вайенса. — Он же всего лишь снимает показатели, не вникая в суть самих опытов.
— Так на ком ты проводила опыты? — повторил свой вопрос Вайенс.
— На пробирке, — явно дразнясь, прогнусавила Ирис. — У меня же богатый выбор… пробирок. Я смотрела показатели анализатора, могу тебе предъявить отчёты.
Вайенс промолчал в ответ на колкость. Само собою, она была права — такой препарат нужно исследовать на ком-то, прежде чем вводить его Вайенсу. Но на ком?
— Дай
— Размечталась! — хохотнул Вайенс, покачиваясь в кресле и потирая подбородок. Радостное возбуждение и предвкушение чуда, овладели им. С одной стороны, он боялся, несомненно опасался того, что может натворить клон, накачанный сывороткой Ирис (если та, конечно, не врёт, и сыворотка действительно увеличивает способность к Силе).
Что если она натравит потом этого клона на Вайенса?
Самому принять принесённый ею препарат? А что, если это яд? Ну уж шиш, так просто Вайенса не возьмёшь!
С другой стороны, Ирис может незаметно накачать этим раствором клона, и смотри пункт А.
Ведь не заметил же наблюдатель то, как она создала свой препарат?
— Не сомневайся, — сухо произнесла Ирис. — Сомнения ведут к застою, а застой — к отсутствию результатов. Пойдем в лабораторию сейчас, пока там никого нет, и я волью её любому клону. Если он не издохнет, опробуем на тебе. Мне и самой любопытно, если честно, как этот препарат будет действовать в живом организме.
Вайенс облизнул пересохшие губы и вновь уставился на поблескивающую пробирку.
— А что, — протянул он задумчиво. — Идём!
Ирис поднялась и неторопливо застегнула чемоданчик. Краешком глаза она заметила, как Вайенс тайком от неё прячет в карман оружие, и ещё раз усмехнулась.
— Вперед, мой генерал! — скомандовала она, кивнув на двери. — К могуществу и власти!
… В лаборатории Вайенс выбрал клона сам. Тот, плавая в прозрачной жидкости, неловко прижался лицом к стеклянной стенке сосуда, в котором обычно содержат подопытные организмы, и его черты исказились, напомнив Вайенсу настоящего, живого Императора, его гнев и последовавшую за ним прилюдную порку и унижение.
— Этого давай, — скомандовал он.
Ирис слила жидкость из огромного цилиндра, и через некоторое время бессловесный клон был закреплён на столе, привязан по рукам и ногам, а Ирис обкалывала его наркотиком, чтобы клон не вздумал брыкаться.
— Теперь самое интересное, — произнесла она, втыкая иголку в его вену и забирая несколько капель крови. — Смотри сюда.
Она капнула каплю в анализатор, и Вайенс склонился, разглядывая показатели прибора.
— Это показатели мидихлореан Императора, — немного торжественно произнесла Ирис, ткнув пальцем в перчатке в мигающие циферки. — А теперь добавим ему немного нашей сыворотки.
Ирис заметно волновалась; руки, держащие шприц, немного дрожали, но она сделала укол аккуратно и вынула иглу из тела.
Ничего не произошло.
Вайенс вспомнил выламывающую суставы, жгущую, рвущую жилы боль, и ему подумалось, что такую невозможно заглушить ничем, однако клон лежал спокойно, его дыхание было абсолютно ровным, глаза закрыты. Ирис деловито маленькой дрелью высверливала в его черепе отверстия и прилепляла к его обритой налысо голове проводки.
— Это ещё зачем? — подозрительно спросил Вайенс.