Евангелие от Чаквапи
Шрифт:
— Это мой кабинет. — Ромео придвинул кожаное кресло к огромному столу красного дерева и сел. Вел он себя, как радушный хозяин, но мы прекрасно понимали, что играет он с нами, как кошка с уже задушенной мышкой, получая удовольствие от своего превосходства, наслаждаясь местью. Наша судьба была в его руках, и надеяться на миролюбивый исход дела не приходилось.
— Наконец-то, — злой голос за спиной я узнал сразу.
Гарсия стоял, прислонившись к стене около двери. Или мы не заметили его, когда входили в гостиную, или он зашел следом. Видимо, хотел устроить из своего появления театрализованное представление — эдакий злой гений, рок судьбы нашей незавидной. Надменно вскинув голову, осклабившись, он медленными
— Хватит! — услышал я окрик Ромео, и нас сразу же отпустили.
— Для вашего положения, вы ведете себя по меньшей мере некорректно, — он смеялся.
— А что нам церемониться, — сквозь зубы процедил Ник, поднимаясь с пола. — Все равно убьешь.
Ромео снисходительно ухмыльнулся:
— Не скрою, думал об этом, да и сейчас не прочь. Но, к стыду своему, в первую очередь я бизнесмен, и во всем ищу выгоду. Присаживайтесь, сеньоры, — он указал на кожаный диван, стоявший напротив стола. — И не надо больше бить моего брата, хотя согласен, что временами он этого заслуживает. Итак, остановился я на том, что убить вас было бы слишком просто, и… — он взял из стоявшей на столе коробки тонкую кубинскую сигару, обрезал ее и прикурил, — никакой выгоды. Даже морального удовлетворения не получу. Убить вас легко, только делу это уже не поможет.
— И каковы твои грязные планы? — я сел на диван, пытаясь расслабиться, Никита опустился рядом.
— О! Зачем так? Напротив, вы должны радоваться тому, что я сохраню вам жизнь, — его глаза сузились, — и заработаю немного денег. — Ромео широко улыбнулся, снисходительно, холодно. — В одной из южных стран у меня есть партнер, которому всегда нужны такие крепкие парни, как вы. Поработаете на него, выполните пару поручений — и вы свободны.
— Что будет с девушкой? Ты обещал отпустить ее, если мы приедем.
— Девку вашу я отпущу, — лицо Ромео стало серьезным. — Я человек слова — это часть моего бизнеса.
Глава 3
Ресторанчик оказался маленьким, уютным и очень дорогим. Сью редко бывала в подобных местах, и сейчас, стоя перед входом, немного волновалась. Вытертые джинсы и цветастая кофточка едва ли могли подойти для такого заведения, но лучшей одежды у нее не было. Какое впечатление произведет она? Как воспримет ее назначивший встречу человек? А может, это чья-то злая шутка? Швейцар, держа перед ней открытую дверь, улыбался в ожидании. Она постояла еще немного в замешательстве, а затем решительно направилась внутрь. Метрдотель, скептически оглядев ее, проводил к дальнему столику, расположенному за резной деревянной ширмой у занавешенного тяжелыми гардинами окна.
Человек в дорогом светлом костюме, сидевший за столиком, завидев ее, встал и протянул руку. Он был высок, широкоплеч и по-женски ухожен — напомаженные, зализанные назад волосы, маникюр на тонких, изнеженных пальцах. Сью пожала протянутую руку — ладонь холодная, влажная, будто прикоснулась к лягушке.
— Роберт Харрингтон, —
— Спасибо, — Сью вежливо кивнула, села, старательно пряча джинсы под красивой бордовой скатертью.
— Я взял на себя смелость заказать для нас легкое французское вино. Вы не против? — Не дожидаясь ответа, Харрингтон приподнял руку, и подошедший официант разлил вино по бокалам.
«Господи, — Сью была ошарашена, увидев бутылку. — Она же стоит не меньше четырехсот долларов!»
— Я давно наблюдаю за вами, Сью, и восхищен вашими успехами, — губы Харрингтона растянулись в натужной улыбке и застыли, «замерзли» на лице, словно невидимый механизм оттянул их, не отпуская.
«Лесть. Поганая, неприкрытая лесть, — подумала Сью. — До сих пор никому не было дела до моей работы, и вдруг такой ажиотаж». Она отчаянно старалась скрыть волнение. Этот человек — явно не университетский сотрудник. Что ему нужно он нее?
— Кто вы? — Не выдержала она.
— Я? — застывшая улыбка стала шире, но в глазах никаких эмоций. Харрингтон сделал глоток и поставил бокал. — Я историк и коллекционер.
«Если он историк, то я — Усама бен Ладен», — Сью натянуто улыбнулась. Она повидала много ученых на своем веку, и сидевший напротив нее человек никак не вписывался в их круг. Какое бы положение ни занимал историк, каким бы капиталом ни обладал, блеск в глазах при упоминании любимой темы всегда выдавал его. Глаза же Харрингтона оставались ледяными. Коллекционер — возможно, но не историк.
— Меня, как и вас, очень интересуют Рыцари Второго Пришествия и судьба их основателя. У меня большая коллекция документов, связанных со становлением и историей секты, есть несколько артефактов и личных вещей служителей культа. Все очень просто, Сью, благодаря вам я надеюсь пополнить коллекцию и разобраться в некоторых моментах, остающихся для меня белыми пятнами. Думаю, мы с вами — единственные на всей Земле люди, которых занимает история этой давно канувшей в Лету секты, а потому я решил, что будет лучше, если мы подружимся, — улыбка сползла с его лица, но глаза ожили. — Я знаю, что вы объездили многие места, так или иначе связанные с деятельностью Мануэля Карденаса и его последователей. Знаю о вашей работе в архивах. Я обладаю достаточными средствами, чтобы оплачивать ваш нелегкий труд, и готов делать это. Полагаю, шести тысяч долларов в месяц будет достаточно? — Харрингтон откинулся на высокую спинку стула, глядя, какое впечатление произвели на нее его слова.
Сью едва не поперхнулась, приоткрыла рот, но оказалась не в силах произнести ни слова. Шесть тысяч в месяц! Невообразимые деньги за такую, пусть и не простую, но, по большому счету, никому не нужную работу! Она могла ожидать чего угодно, но только не этого. Сью попыталась улыбнуться, но приоткрытый рот лишь перекосился. «Сейчас меня пробьет нервный тик», — пронеслось у нее в голове.
— Такие деньги, — она смущенно теребила скатерть. — Что я должна буду делать?
— Работать, — снова натужная улыбка, а взгляд холодный, изучающий. — Искать и находить.
«Что-то не так, — Сью прикусила губу. Как историк она привыкла анализировать детали, но пока они не складывались воедино — разбитая мозаика, запутанный пазл. — Откуда такая щедрость?»
— Вас что-то смущает, — Харрингтон не спрашивал, он утверждал.
— Это большие деньги.
— О! — он улыбнулся снисходительно, почти покровительственно. — Это не проблема. Я не ограничен в средствах. Поверьте, жизнь богатого человека может быть скучна и уныла, а потому я считаю позволительным ради удовлетворения собственного любопытства пойти на мелкие траты. — Харрингтон приподнял бокал и как бы невзначай добавил. — Особенно меня интересуют предсмертные письма Карденаса. Вам удалось обнаружить что-нибудь?